Читаем Полное собрание сочинений в десяти томах. Том 8. Письма полностью

До начала февраля 1907 г. вместе с Я. К. Брюсовым в Париже была и Матрена Александровна. 10 февраля она вернулась в Москву, но в мае снова выехала во Францию, чтобы сопровождать тяжело больного Якова Кузьмича при возвращении на родину» (ЛН. С. 430). Стр. 7–9. — Фотографическая часть гумилевской иконографии, действительно, поразительно скудна. Тем не менее «отвращение к фотографии» Гумилев переборол летом того же года, когда, по свидетельству Ахматовой, подарил ей в Севастополе свою фотокарточку — с надписью из «Жалобы Икара» Бодлера («Mais brûlé par l’amour du beau / Je n’aurai pas l’honneur sublime / De donner mon nom à l’abîme / Qui me servira de tombeau») (Записные книжки Анны Ахматовой (1958–1966). Москва; Torino, 1996. С. 68). См. также рассказ О. А. Мочаловой о «фотографическом послании» Гумилева летом 1916 г. (№ 142 наст. тома и комментарий к нему). Стр. 9–11. — Скорее всего, под «знакомым художником» подразумевается «издатель» «Сириуса» М. В. Фармаковский (см. о нем № 2 в т. VII наст. изд. и комментарий к нему). Однако его стилизованный портрет Гумилева «во фраке» (воспроизведенный на фронтисписе наст. тома), находящийся ныне в музее ИРЛИ, был написан лишь год спустя, в первые месяцы 1908 г. Стр. 11–13. — Хотя на титульном листе обозначен 1907 г., «Земная Ось» вышла в свет в декабре 1906 г. Брюсов высылал экземпляры близким себе литераторам в первую декаду января 1907 г. Стр. 14. — Рассказ «Республика Южного Креста» был ранее опубликован в «Весах» (1905. № 12. С. 25–46; этот номер «Весов» вышел одновременно и как № 1 за 1906 г.). Стр. 14–15. — Рассказ «Теперь, когда я проснулся» был опубликован в альманахе: Северные цветы на 1902 год, собранные книгоиздательством «Скорпион». М., 1902. С. 61–69. Стр. 15–18. — «Последние мученики» — единственный рассказ «Земной оси», ранее не издававшийся. Вопроса о «стильной прозе» касался сам Брюсов, отметив в «Предисловии» к своему сборнику, что рассказ «В подземной тюрьме» «более напоминает стильные подделки Анатоля Франса, чем подлинные итальянские новеллы...». Статья Гумилева по-видимому не была написана (возможно — из-за скорого прекращения «Сириуса»). Стр. 18–21. — Возможно, что это первое критическое замечание Гумилева в адрес его учителя также было в какой-то мере подсказано «Предисловием» к «Земной оси». Ср.: «Никто не знает лучше меня и острее меня не чувствует недостатков этой книги. <...> Я чувствую, что на многих страницах мне не удалось выдержать единого стиля и что там, где мне приходилось говорить от своего лица, проза часто лишена той крылатости и той уверенности движения, которая необходима ей в не меньшей степени, чем стиху...» Короткий рассказ «Мраморная головка» (впервые — Русский листок. 6 января 1902. № 5), в сущности, представляет собой монолог осужденного за кражу старика, представленный от первого лица «обрамляющим» его «адвокатом-повествователем». Стр. 21–23. — Эта просьба была проигнорирована Брюсовым. Стр. 30–31. — Ср. заметку «От редакции» в № 1 «Сириуса»: «Издавая первый русский художественный журнал в Париже, этой второй Александрии утонченности и просвещения, мы считаем долгом познакомить читателей с нашими планами и взглядами на искусство...» (см. стр. 1–3 № 1 в т. VII наст. изд.). Не исключено, что уподобление «философам Александрии» было навеяно чтением эстетического манифеста О. Уайльда «Критик как художник» (см. комментарий к №№ 6 и 44 наст. тома; ср., к примеру: «...нет ни одной формы искусства, употребляемой в наши дни, которая не дошла бы к нам от критического духа Александрии, где эти формы либо стали шаблонными, либо были изобретены, либо усовершенствованы. Я говорю «Александрия» не только потому, что именно в ней греческий дух приобрел самосознательность, <...> но потому, что именно к этому городу, а не к Афинам обратился Рим за своими прообразами, а благодаря выживанию латинского языка <...> уцелела и вся наша культура»). Стр. 43. — Новообразование «интерность» произведено Гумилевым от франц. «interne» — «внутренний» и означает, очевидно, «скованность», косность (см.: ЛН. С. 429). Впрочем, возможно, это описка Гумилева, и данное слово следует читать как «инертность». Стр. 44–47. — Возможно, что из этого первоначального замысла возникли впоследствии стилизованные скорее под романы В. Скотта рассказы «Золотой рыцарь» и «Дочери Каина» (см. №№ 5 и 6 в т. VI наст. изд. и комментарии к ним; см. также комментарий к № 5 в т. VI наст. изд.). Стр. 48–50. — По поводу этих строк П. Н. Лукницкий писал: «Гумилев не умел отступать перед неудачами — они распаляли его. Все горести, провалы, отчаянья он пытается обратить себе на благо, все обогащает душу, и поэтому неудач — нет, они — лишь барьер перед новой высотой» (Жизнь поэта. С. 45). И, действительно, менее чем через год он пишет Брюсову, что чувствует себя в состоянии «исполнить Вашу просьбу и в неограниченном количестве присылать статьи, рассказы и пр.» (см. стр. 17–19 № 25 наст. тома). Стр. 56–58. — Следующая публикация стихов Гумилева в «Весах» состоялась в седьмом (июльском) номере за 1907 г., в который вошли ст-ния: «Императору» (№ 52 в т. I наст. изд.), под заглавием «Императору Каракалле», «Каракалла» (№ 53 в т. I наст. изд.), под заглавием «Император» и «Маскарад» (№ 62 в т. I наст. изд.) (Весы. 1907. № 7. С. 9–14). Стр. 59–61. — З. Н. Гиппиус изложила свои впечатления от визита Гумилева в письме к Брюсову от 8/21 декабря 1907 г.: «О Валерий Яковлевич! Какая ведьма «сопряла» вас с ним? Да видели ли уже Вы его? Мы прямо пали. Боря имел силы издеваться над ним, а я была поражена параличом. Двадцать лет, вид бледно-гнойный, сентенции — старые, как шляпка вдовицы, едущей на Драгомиловское. Нюхает эфир (спохватился!) и говорит, что он один может изменить мир. «До меня были попытки... Будда, Христос... Но неудачные». После того как он надел цилиндр и удалился, я нашла № «Весов» с его стихами, желая хоть гениальностью его строк оправдать ваше влечение, и не могла. Неоспоримая дрянь. Даже теперь, когда так легко и многие пишут хорошие стихи, — выдающаяся дрянь. Чем, о, чем он вас пленил?» (Валерий Брюсов. М., 1976. (Литературное наследство. Т. 85). С. 691). Как отметили Р. Д. Тименчик и Р. Л. Щербаков, «с таким же пренебрежением упоминает Гумилева Д. В. Философов в статье «Дела домашние»: «Г-да декаденты страшно боятся, как бы их не перепутали. Мы не только должны твердо знать, что Балтрушайтис с Ликиардопуло не похожи на Гумилева (есть и такой), но помнить, в дружбе ли они между собой или в ссоре» (Товарищ. 23 сентября 1907. (№ 379)» (ЛН. С. 431). Впечатление от злополучного визита Гумилева также нашло отражение в коллективной драме З. Н. Гиппиус, Д. С. Мережковского и Д. В. Философова «Маков цвет» (впервые опубликована: Русская мысль. 1907. № 11). Гумилев выведен здесь в виде эпизодического персонажа четвертого действия (Париж. «Октябрь 1906 года») Ивана Ивановича Гущина (в списке действующих лиц — «Очень юный поэт, высокий, лицо мертвенное. Голос подкошенный, шеей не ворочает от подпирающих его воротничков»). Наиболее «значительная» реплика Гущина сводится к следующему: «Я к вам, профессор, за указаниями. Я изучаю античную мифологию. Особенно культ Митры и Астарты. Услыхав, что вы тут, я и взял на себя смелость обратиться к вам за некоторыми литературными указаниями...» (Гиппиус З. Н. Собрание сочинений. Т. 4. М., 2001. С. 430, 440). Стр. 61–64. — Приезд Гумилева в Россию был, прежде всего, связан с тем, что в начале 1907 г. А. А. Горенко дала согласие выйти за него замуж. 2 февраля 1907 г. она писала С. В. фон Штейну: «Я выхожу замуж за друга моей юности Николая Степановича Гумилева. Он любит меня уже 3 года, и я верю, что моя судьба быть его женой. Люблю ли его, я не знаю, но кажется мне, что люблю. Помните, у В. Брюсова:

Перейти на страницу:

Похожие книги

14-я танковая дивизия. 1940-1945
14-я танковая дивизия. 1940-1945

История 14-й танковой дивизии вермахта написана ее ветераном Рольфом Грамсом, бывшим командиром 64-го мотоциклетного батальона, входившего в состав дивизии.14-я танковая дивизия была сформирована в Дрездене 15 августа 1940 г. Боевое крещение получила во время похода в Югославию в апреле 1941 г. Затем она была переброшена в Польшу и участвовала во вторжении в Советский Союз. Дивизия с боями прошла от Буга до Дона, завершив кампанию 1941 г. на рубежах знаменитого Миус-фронта. В 1942 г. 14-я танковая дивизия приняла активное участие в летнем наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта и в Сталинградской битве. В составе 51-го армейского корпуса 6-й армии она вела ожесточенные бои в Сталинграде, попала в окружение и в январе 1943 г. прекратила свое существование вместе со всеми войсками фельдмаршала Паулюса. Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман и большинство его подчиненных попали в плен.Летом 1943 г. во Франции дивизия была сформирована вторично. В нее были включены и те подразделения «старой» 14-й танковой дивизии, которые сумели избежать гибели в Сталинградском котле. Соединение вскоре снова перебросили на Украину, где оно вело бои в районе Кривого Рога, Кировограда и Черкасс. Неся тяжелые потери, дивизия отступила в Молдавию, а затем в Румынию. Последовательно вырвавшись из нескольких советских котлов, летом 1944 г. дивизия была переброшена в Курляндию на помощь группе армий «Север». Она приняла самое активное участие во всех шести Курляндских сражениях, получив заслуженное прозвище «Курляндская пожарная команда». Весной 1945 г. некоторые подразделения дивизии были эвакуированы морем в Германию, но главные ее силы попали в советский плен. На этом закончилась история одной из наиболее боеспособных танковых дивизий вермахта.Книга основана на широком документальном материале и воспоминаниях бывших сослуживцев автора.

Рольф Грамс

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное