Полное собраніе сочиненій въ двухъ томахъ.

Отличивши въ Церкви дв стороны, мы признали необходимость ихъ постояннаго согласія. Тамъ, гд его нтъ, гд жизнь и догматы ссорятся, должно признать искаженіе жизни и чистоту догмата, или наоборотъ, или наконецъ искаженіе жизни и догмата вторженіемъ двухъ разныхъ началъ.

Католицизмъ, въ этомъ мы согласны, заключаетъ въ себ противорчіе; иначе онъ былъ бы просто ложенъ и не разршился бы въ протестантизмъ. Въ чемъ же собственно наша Церковь признаетъ искаженіе? Церковь раздлилась въ X вк приблизительно. Съ этого времени начинается католицизмъ. Но въ X вк жизненная сторона Церкви существовала, равно какъ и прежде, во всей полнот. Католицизмъ, признавъ себя за продолженіе Вселенскаго развитія, удержалъ эту сторону, которая была не его дломъ. Въ этой сфер католицизмъ не былъ собою. Собственно католическое развитіе началось съ стремленія возвести жизнь до разумнаго сознанія. Но это стремленіе совершилось подъ вліяніемъ языческихъ преданій древняго Рима, и плодомъ его была католическая доктрина — рефлексъ Христіанства въ Латинскомъ представленіи.

Въ наше послднее свиданіе я сказалъ вамъ, какъ я объясняю всю католическую систему изъ юридическаго, тснаго понятія о свобод, и вы со мной согласились. Здсь, т. е. въ ложномъ пониманіи, вся ложность католицизма. Если бы можно было предположить на Запад обратный путь развитія, т. е. отъ доктрины католической къ жизни, тогда бы необходимо исказилась жизнь и католицизмъ не носилъ бы въ себ противорчія. Но раціональное развитіе, отправляясь отъ жизни какъ отъ даннаго, дошло до полнаго объ ней понятія, исказило ее въ догм, но не въ явленіи, не въ ней самой.

Наша Церковь, строго различая въ себ эти дв стороны, признаетъ дйствительность католическаго таинства въ католик, обращающемся къ православію, слдовательно отрекающемся отъ ложнаго католическаго пониманія. Католиковъ не перекрещиваютъ[81] и въ этомъ наша Церковь совершенно врна самой себ.

Но здсь можетъ возникнуть другаго рода вопросъ: вы допустите, что ложная доктрина можетъ не искажать жизни непосредственно, но искажая органы, черезъ которые льется эта жизнь, иметъ воздйствіе на самую жизнь, длаетъ ее тщетною, безсильною. Часть Церкви, не захотвши быть въ духовномъ общеніи, своимъ отторженіемъ нарушила догматъ; вслдствіе этого нарушенія не удалился ли отъ нея Духъ Святой, не отвергнулъ ли ея посредство какъ недостойное орудіе. Въ такомъ случа недйствительность таинствъ будетъ не прямымъ результатомъ искаженнаго догмата, но казнью Божіею, падающею на всю Церковь. Вопросъ представляется въ слдующемъ вид: ложное, вслдствіе личнаго заблужденія пониманіе таинства, длаетъ ли ложно понимающаго неспособнымъ совершать оное? Если предположить себ весь Западъ какъ одно лицо, тогда католицизмъ въ общей судьб Церкви явится намъ такимъ же искаженіемъ Христіанства въ личномъ пониманіи одного человка, какое въ православной Церкви представляетъ каждый развратный и вовсе не понимающій или криво понимающій попъ? Спрашиваю: наша Церковь подчиняетъ ли дйствительность таинствъ условіямъ нравственности и пониманія въ лиц совершающемъ. Если не подчиняетъ, то это только потому, что различаетъ въ себ равно какъ и въ католицизм дв стороны — непосредственную жизнь какъ конченную и всегда дйствительную, и сознаніе постоянно развивающееся.

Католики, признавая въ своей Церкви, т. е. въ Пап развитіе конченнымъ, полное сознаніе, требовали такого же сознанія отъ каждаго лица, совершающаго таинства, иначе считали его недйствительнымъ. Вы были совершенно правы, приписывая такое ученіе католицизму. Такъ думали схоластики; въ этомъ дух формулированъ Канонъ XI, изъ VII засд. Тридент. Собора.

Si quis dixerit, in ministris, dum sacramenta conficiunt et conferunt. non requiri intentionem, saltem faciendi quod facit Ecclesia, anathema sit.

Итакъ православное ученіе о таинств вытекаетъ изъ мысли о развитіи. Объясненіе католическаго догмата, высказаннаго въ XI Канон, кажется мн врнымъ, впрочемъ я не стою за него.

Вотъ моя мысль. Есть еще нкоторыя частности въ вашей стать, съ которыми я не могу согласиться, но я пропускаю ихъ, потому что он прямо не идутъ къ длу и увлекли бы въ сторону.

Въ послднее наше свиданіе, мы свели или лучше самый споръ свелся на одинъ общій вопросъ о сознаніи. Сколько я могъ понять изъ немногихъ словъ, вы различаете два момента въ сознаніи, принимая это слово еще въ новомъ значеніи, противъ обыкновеннаго. Если по прочтеніи моей статьи вы найдете, что точно на этомъ вертится нашъ споръ, я буду просить васъ изложить хотя кратко вашу мысль; но отвчать на нее не буду, боясь вступить въ сферу философіи, почти для меня чуждую.

Въ заключеніе, мн остается повторить вами же недавно сдланное замчаніе о томъ, что высказанное противорчіе сближаетъ людей. Я съ своей стороны вполн въ этомъ убдился.

ПРИМЧАНІЯ.

— Нчто о характер поэзіи Пушкина (стр. 1). — Напечат. въ „Московск. Встн.” 1828 г., ч. VIII, за подписью 9. 11 (т. е. И. К.).