Полное собрание сочинений

Кельты получили христианскую традицию в конце V в. из Сирии и Египта, а не из Рима. На зеленом острове нищие монахи создали новую Фиваиду, с той лишь разницей, что вместо пещер они ютились в тростниковых хижинах. У них не возникло пышной церковной иерархии, но влияние монахов на народ было огромным. С Римом их ничто не связывало. Даже празднование Пасхи шло не по Юлианскому календарю, а было приурочено к определенному дню весной. До конца XI в. ирландские монахи были наиболее культурными христианами в Западной Европе и отстаивали свою независимость от римских пап так же неуклонно, как их паства – от саксонских и нормандских королей Англии.

Следовательно, рассматривая коллизию в аспекте истории культуры, мы должны причислить кельтов к раннехристианской, то есть византийской, целостности как один из ее вариантов. Туда же следует отнести «Каролингское возрождение» и вестготскую Испанию. Это будет логичное и последовательное решение проблемы. Но каждый историк видит, что оно недостаточно, а поэтому и неудовлетворительно. Да и может ли быть иначе, если мы не учли, что носители этой (как и любой прочей) культуры – люди, а на Земле нет человека без этноса и этноса без родины, под которой следует понимать оригинальное и неповторимое сочетание ландшафтов и геобиоценозов.

Мы уже отметили, что пассионарный толчок затронул только полосу Восточной Европы и Ближнего Востока, от Швеции до Палестины. Следовательно, кельты были за его пределами, и, видимо, поэтому бритты, покинутые в 406–407 гг. римлянами, проиграли войны с пиктами и англосаксами, истреблявшими всех мужчин-кельтов. Только западные области Британии долгое время держались против жестокого врага. Кельты часто переходили в контрнаступление, одерживали небольшие победы и даже переселились на континент, превратив романизованную Арморику в кельтскую Бретань, независимую от франкских королей и враждебную им.

Другое кельтское племя – скотты еще в римское время перебрались из Ирландии на север Британии и частыми набегами наводили ужас на бриттов, подчинившихся Риму. Эту борьбу они продолжали с англосаксами и норманнами вплоть до Х в. Короче говоря, кельты как бы обрели внезапную силу. Но так ли это просто? Разберемся. Уэльс, Корнуолл, а тем более Ирландия были затронуты римской культурой минимально. Они сохранили свои племенные традиции и тот относительно небольшой запас пассионарности, который остался у них от эпохи завоеваний. Этого запаса было мало для того, чтобы Галлия и Британия смогли успешно сопротивляться римской и германской экспансии, но когда те и другие растратили свою пассионарность, то кельты уравновесили соотношение сил, причем культура, заимствованная ими из Византии, не прибавила и не убавила их импульса. Зато она помогла им определить этнопсихологическую доминанту, пусть негативную, но действенную: «Мы не германцы и не хотим походить на них». Такого противопоставления оказалось достаточно, чтобы Уэльс сопротивлялся англичанам до 1283 г., а Ирландия – гораздо дольше, несмотря на полную потерю традиций византийской культуры.

Предлагаемое объяснение предварительно. Возможно и то, что в начале нашей эры на берегах Атлантики имел место особый пассионарный толчок, который шел от Эрина на юг, через Басконию, Атлас, Сахару до Гвинейского залива. В этом случае объяснимы вспышки активности туарегов (Альморавиды), берберов (Альмохады) и начало распространения банту. Но это предположение нуждается в детальной проверке и предложено здесь как рабочая гипотеза.

Ущербность юности

То, что молодые народы Европы справились с обветшалым Римом, заразились от него пороками и сгинули, – неудивительно. Но вот когда этносы, вступающие в акматическую фазу, гибнут от рук слабого противника – это странно. Очевидно, любой переход из фазы в фазу несет в себе опасность для этноса. Как змея беззащитна, пока она меняет кожу, так этнос бессилен, пока он «меняет душу», то есть стереотип поведения и общественный императив.

Весьма распространено мнение, что испанские конкистадоры обнаружили в Центральной и Южной Америке древнюю цивилизацию и расправились с ней. И все, кто любит индейцев, а к таким людям принадлежит и автор этих строк, оплакивали ацтеков и инков как лучших представителей своей расы и носителей многовековой культуры.