Полное собрание стихотворений

Надолго увлечен неверною судьбой,Быть может навсегда расстался ты со мной;Но где бы ни был ты, доколе жив я буду,Поверь, бесценный друг, тебя я не забуду.Мне часто вспоминать о наших вечерах,Когда глубокий ум ты в пламенных речахОбильно изливал душою непритворной,И как мои мечты и бред мой стихотворныйС улыбкой слушал ты, и дружно руку жал,Когда, встревоженный, о том я тосковал,Чего давно уж нет, навек что миновалоИ только у меня лишь в сердце не увяло.Итак, увидишь ты те дальние края,Где светлою стезей летела жизнь твоя, —Блестящий тот Париж, где вскоре над тобойЗавьется, зашумит воспоминаний рой,Со всею полнотой бессмертных впечатлений,Со всею легкостью минутных наслаждений.

В раздумье, может быть, опять ты бросишь взглядНа тот дворец тревог, на тот веселый сад,Где часто сравнивал в прогулках одинокихСтолицу чувств живых с столицей дум глубоких.Но зданий и садов, мой друг, знакомый видВнезапной мрачностью невольно дух стеснит;Ты будешь окружен заветными местами, —Но встретишься ли в них ты с прежними друзьями?Увы! о скольких ты сердечно воздохнешьИ станешь их искать, хотя уж не найдешь!Где та волшебница, чьей пламенной душоюБыл обнят тайный мир, чьей милой остротоюПленялись, чье перо, чей вдохновенный дарПрекрасного в сердца вливал священный жар?О! где Монморанои? Умел он, благородный,Престол, законы чтить — и дух хранить свободный;Он витязь прежних дней был нашею порой,И жизнь свою венчал кончиною свитой.

Но ту, с кем их сердца все думы разделяли,Кто дружбы ангелом являлась в дни печали,Ее увидишь ты, — в убежище своемПрелестная цветет и сердцем, и умом.Но полно горевать; и я от дум тяжелыхОтраду нахожу в рассказах тех веселых.Как прежде ты живал. И взгляд стремлю я вдругНа твой блистательный, разнообразный круг:Там речь ведет Saint-Pierre, а здесь поет Грассини,Мечтает Benjamin, танцует Биготини;Я вижу, как идут на лакомый обедМерсье, l'abbe Boulogne. Но бешеный Гамлет,Мятежник Манлий где? — Простяся с здешним миром,Быть может, он теперь беседует с ШекспирамИль спорит с Гарриком. Но знай, ни Альбион,Который мудрою свободой просвещен,Ни даже та страна, где огненные горыПод небам голубым твои встречали шоры —

Священных древностей чудесная земля,Край песен и любви, — не так манят меня,Как дарданедльские пленительные волны.О друг, какая ночь! блестят, мелькают челны,И веет музыка с стамбульских берегов,Роскошной Азии ты слышишь соловьев;С кинжалами, в чалмах вот турки удалые,Вот пляшут сладостно гречанки молодые,Нежнее роз своих, — и яркая лунаНочною прелестью сама удивлена.Еще люблю мечтать, как, путь оконча трудный,Пленялся ты красой Бразильи изумрудной,Где вечной радугой играет свод небесИ блеском дивных птиц пестреет темный лес,Огнистый ананас в открытом поле рдеетИ пальма над волной, как радость, зеленеет;Из дерева ее корабль сооружен,Из листьев паруса, и в путь он нагружен

Ее же сладкими, душистыми плодами.Так дружба твердостью, советами, деламиОт бед спасает нас, в опасности хранитИ нежной ласкою нам душу веселит.Из детства обречен и вьюгам и туману;По бесконечному, как вечность, океану,Мой друг, я не плывал. — Но что ж? В Руси святойМне сладостен и мил дым хижины родной:Я взрос, я цвел душой, любил, страдал в отчизне,И в ней хочу я ждать конца мятежной жизни.Но если уж с тобой здесь не видаться мне, —Тогда, как будешь ты в цедимой стороне,Тень друга навести вечернею зарею:У храма сельского, под ивою густою,В кустах шиповника, дубовый крест простойНадеждой озарит подземный ужас мой, —И там я буду спать до вечного свиданьяВ безоблачном краю любви и упованья.<1838>