Шел наймит в степи широкой,Видит чудо: Стая змейСобралась, свилась, как лента, как драконзеленоокий,В круг сложилась океанский переливчатых огней,В средоточьи, на свирели, колдовал им чародей.И наймит, поверя чуду, что свершалося воочью,Подошел к свирели звонкой, к змеевому средоточью,К чаровавшему, в безбрежном, степь и воздух,колдуну.Змеи искрились, свивались,Звуки флейты раздавались,Цепи дня позабывались,Сон слагался, утончая длинно-светлую струну.И наймит, хотя был темным,И несведущим в вещах,Увидал себя в огромномМоре, Море всеедином, слившем день и ночьв волнах.И наймиту чудно стало,Умножались чудеса.Степь сияньем изумрудным говорила, гул рождала,И от травки к каждой травке возникали голоса.И одна из трав шептала, как быть вольнымот болести,И другая говорила, как всегда быть молодым,Как любить и быть любимым, как избегнуть лютоймести,И еще, еще, и много, возникали тайновести,И всходил как будто к Небу изумрудно-светлый дым.В скудном сердце у наймитаБыло радостно-легко.Океанское раздолье было счастием повито,И певучий звук свирели разносился далеко.Так бы вечно продолжалось, счастье видится воочьюПодходящим в звуках песни к змеевому средоточью,Да на грех наймит склонился, вырвал стебельчернобыль,Приложил к губам тот стебель – и внезапно всесокрылось,И наймит лишь степь увидел – лишь в степипред ним крутилась,И, кружася, уносилась та же, та же, та же пыль.