Поздним вечером ждалаУ кисейного окнаВплоть до раннего утра.Нету милого – ушла.Нету милого – одна.Даль мутна, светла, сыра.Занавесила окно,Засветила огонек,Наклонилась над столом...Загляни еще в окно!Загляни еще разок!Загляни одним глазком!Льется, льется холодок.Догорает огонек.«Как он в губы целовал...Как невестой называл...»Рано, холодно, светло.Ветер ломится в стекло.Посмотри одним глазком,Что там с миленьким дружком?.Белый саван – . снежный плат.А под платом – голова...Тяжело проспать в гробу.Ноги вытянулись в ряд...Протянулись рукава...Ветер ломится в трубу...Выйди, выйди из ворот...Лейся, лейся, ранний свет,Белый саван, распухай...Приподымешь белый край —И сомнений больше нет:Провалился мертвый рот.
Февраль 1908
Ревелъ
«Душа! Когда устанешь верить?…»
Душа! Когда устанешь верить?Весна, весна! Она томна,Как тайна приоткрытой двериВ кумирню золотого сна...Едва, подругу покидая,Ушел я в тишину и тень,И вот опять – зовет другая,Другая вызывает день...Но мглой весеннею повитоВсё, что кипело здесь в груди..Не пой, не требуй, Маргарита,В мое ты сердце не гляди...26 марта 1908
«И я любил. И я изведал…»
И я любил. И я изведалБезумный хмель любовных мук,И пораженья, и победы,И имя: враг; и слово: друг.Их было много... Что я знаю?Воспоминанья, тени сна...Я только странно повторяюИх золотые имена.Их было много. Но одноюЧертой соединил их я,Одной безумной красотою,Чье имя: страсть и жизнь моя.И страсти таинство свершая,И поднимаясь над землей,Я видел, как идет другаяНа ложе страсти роковой...И те же ласки, те же речи,Постылый трепет жадных уст,И примелькавшиеся плечи...Нет! Мир бесстрастен, чист и пуст!И, наполняя грудь весельем,С вершины самых снежных скалЯ шлю лавину тем ущельям,Где я любил и целовал!
30 марта 1908 (Январь 1912)
«Их было много – дев прекрасных…»
Их было много – дев прекрасных.Ущелья гор, хребты холмовПолны воспоминаний страстныхИ потаенных голосов...Они влеклись в дорожной пылиОтвека ведомым путем,Они молили и грозилиКинжалом, ядом и огнем...Подняв немые покрывала,Они пасли стада мои,Когда я крепко спал, усталый,А в далях плакали ручьи...И каждая прекрасной ложьюСо мною связана была,И каждая заветной дрожьюМеня томила, жгла и жгла...Но над безумной головоюЯ бич занес, собрал стадаИ вышел горною тропою,Чтоб не вернуться – никогда!Здесь тишина. Здесь ходят тучи.И ветер шелестит травой.Я слушаю с заветной кручиИх дольний ропот под горой.Когда, топча цветы лазуриКопытом черного коня,Вернусь, как царь в дыханьи бури, —Вы не узнаете меня!