Что вся громада эта может,Такая плотная? Ничто.Кто эту косность потревожит,Какою силою? Никто.Но вот смотри, – кружатся ниткиСо скоростью дневных лучейИ перепиливают слитки,Которые свинца плотней.Не надо силы непомерной,Не надо груды вещества, —Одной стремительностью вернойВсегда вселенная жива.Всё, чем чарует достиженье,Движенью только суждено,И чем стремительней движенье,Тем победительней оно.Что Голиафова громада?Давид пращу свою кружит,И вслед за камнем в бездну адаДуша испуганно бежит.Коснеют мышцы Геркулеса,Но если б отрок взять успелУ задремавшего ЗевесаОдну из олимпийских стрел,Он пролетел бы к антиподамЧрез лоно матери землиИ под бразильским небосводомВосстал бы в эллинской пыли.Остановись – окаменеешь,Но если душу манит высь,Не забывай, что пламенеешь,И вдаль безудержно стремись.И не иди на зов Далилы,И не внимай ее речам.Не надо тяжести и силыТвоим окрыленным плечам.Забудь, что есть изнеможенье,На небо падай, как на дно, —Чем устремительней движенье,Тем победительней оно.28 апреля 1923
«Ты посмотрела мне в глаза...»
Ты посмотрела мне в глазаС каким-то вещим ожиданьем,И синеокая грозаВ меня вонзилася лобзаньем.В какой безмолвной тишине,Какой таинственною силойРожден опять представший мнеНездешний вестник огнекрылый?Но упоен я, как вином,Твоей улыбкою надмирной,И вечно мне пылать огнемТвоих очей, мой вождь эфирный.И как бы охладеть я мог,Так нескончаемо сжигаем,Так грозно брошен на порогПред этим раскаленным раем.6 мая 1923
«Не слышу слов, но мне понятна...»
Не слышу слов, но мне понятнаТвоя пророческая речь.Свершившееся – невозвратно,Здесь ничего не уберечь.Но кто достигнет до предела,Здесь ничего не сохранив,Увидит, что заря зардела,Что день минувший вечно жив.Душа, как птица, мчится мимоНочей и дней, вперед всегда,Но пребывает невредимоВремен нетленная чреда.Напрасно бледная УгрозаВооружилася косой, —Там расцветает та же розаПод тою ж свежею росой.9 мая 1923
«Безумствует жестокий рок...»
Безумствует жестокий рок,Ничья вина не искупима.Изнемогающий пророк!Судьба к тебе неумолима.На склоне утомленных днейПоследнюю познал ты сладостьТебя cжигающих огнейМучительную, злую радость.Как плачет нежная весна,В края суровые влекома!Вся безнадежность так ясна!Так вся безвыходность знакома!Домашние и гости сна,Вы обжились, и здесь вы дома,И в шелестиных голосахВсе то же бормотанье рока,И в этих бледных небесахМерцанье горького упрека.9 мая 1928
«Вьются над кадилом огоньки...»