Ночь не любит, когда глядят.
Не стоит со свечой во храме,
Никому не жена, не дочь.
Ночь ночует на твердом камне,
Никого не целует ночь.
Даром, что сквозь
Слезинки – свищем,
Даром, что – врозь
По свету рыщем, —
Нет, не помочь!
Завтра ль, сегодня —
Скрутит нас
Старая сводня —
Ночь!
“День – плащ широкошумный…”
День – плащ широкошумный,
Ночь – бархатная шуба.
Кто – умный, кто – безумный,
Всяк выбирай, что любо!
Друзья! Трубите в трубы!
Друзья! Взводите срубы!
Одел меня по губы
Сон – бархатная шуба.
“Не по нраву я тебе – и тебе…”
Не по нраву я тебе – и тебе,
И тебе еще – и целой орде.
Пышен волос мой – да мало одёж!
Вышла голосом – да нрав нехорош!
Полно, Дева-Царь! Себя – не мытарь!
Псарь не жалует – пожалует – царь!
“Стихи растут, как звезды и как розы…”
Стихи растут, как звезды и как розы,
Как красота – ненужная в семье.
А на венцы и на апофеозы —
Один ответ: – Откуда мне сие?
Мы спим – и вот, сквозь каменные плиты,
Небесный гость в четыре лепестка.
О мир, пойми! Певцом – во сне – открыты
Закон звезды и формула цветка.
“Пожирающий огонь – мой конь…”
Пожирающий огонь – мой конь!
Он копытами не бьет, не ржет.
Где мой конь дохнул – родник не бьет,
Где мой конь махнул – трава не растет.
Ох, огонь мой конь – несытый едок!
Ох, огонь на нем – несытый ездок!
С красной гривою свились волоса...
Огневая полоса – в небеса!
“Каждый стих – дитя любви…”
Каждый стих – дитя любви,
Нищий незаконнорожденный.
Первенец – у колеи
На поклон ветрам – положенный.
Сердцу ад и алтарь,
Сердцу – рай и позор.
Кто отец? – Может – царь.
Может – царь, может – вор.
“Надобно смело признаться, Лира…”
Надобно смело признаться, Лира!
Мы тяготели к великим мира:
Мачтам, знаменам, церквам, царям,
Бардам, героям, орлам и старцам,
Так, присягнувши на верность – царствам,
Не доверяют Шатра – ветрам.
Знаешь царя – так псаря не жалуй!
Верность как якорем нас держала:
Верность величью – вине – беде,
Верность великой вине венчанной!
Так, присягнувши на верность – Хану,
Не присягают его орде.
Ветреный век мы застали, Лира!
Ветер в клоки изодрав мундиры,
Треплет последний лоскут Шатра...
Новые толпы – иные флаги!
Мы ж остаемся верны присяге,
Ибо дурные вожди – ветра.
“Мое убежище от диких орд…”
Мое убежище от диких орд,
Мой щит и панцирь, мой последний форт
От злобы добрых и от злобы злых —
Ты – в самых ребрах мне засевший стих!
“А потом поили медом…”
А потом поили медом,
А потом поили брагой,
Чтоб потом, на месте лобном,
На коленках признавалась
В несодеянных злодействах!
Опостылели мне вина,
Опостылели мне яства.
От великого богатства
Заступи, заступник – заступ!
Гению
Крестили нас – в одном чану,
Венчали нас – одним венцом,
Томили нас – в одном плену,
Клеймили нас – одним клеймом.
Поставят нам – единый дом.
Прикроют нас – одним холмом.
“Если душа родилась крылатой…”
Если душа родилась крылатой —
Что ей хоромы – и что ей хаты!
Что Чингис-Хан ей и что – Орда!
Два на миру у меня врага,
Два близнеца, неразрывно-слитых:
Голод голодных – и сытость сытых!
Але
1. “Не знаю, где ты и где я…”
Не знаю, где ты и где я.
Те ж песни и те же заботы.
Такие с тобою друзья!
Такие с тобою сироты!
И так хорошо нам вдвоем:
Бездомным, бессонным и сирым...
Две птицы: чуть встали – поём.
Две странницы: кормимся миром.
2. “И бродим с тобой по церквам…”
И бродим с тобой по церквам
Великим – и малым, приходским.
И бродим с тобой по домам
Убогим – и знатным, господским.
Когда-то сказала: – Купи! —
Сверкнув на кремлевские башни.
Кремль – твой от рождения. – Спи,
Мой первенец светлый и страшный.
3. “И как под землею трава…”
И как под землею трава
Дружится с рудою железной, —
Все видят пресветлые два
Провала в небесную бездну.
Сивилла! – Зачем моему
Ребенку – такая судьбина?
Ведь русская доля – ему...
И век ей: Россия, рябина...
“Безупречен и горд…”
Безупречен и горд
В небо поднятый лоб.
Непонятен мне герб,
И не страшен мне гроб.
Меж вельмож и рабов,
Меж горбов и гербов,
Землю роющих лбов —
Я – из рода дубов.
“Ты мне чужой и не чужой…”
Ты мне чужой и не чужой,
Родной и не родной,
Мой и не мой! Идя к тебе
Домой – я “в гости” не скажу,
И не скажу “домой”.
Любовь – как огненная пещь:
А все ж и кольцо – большая вещь,
А все ж и алтарь – великий свет.
– Бог – не благословил!
“Там, где мед – там и жало…”
Там, где мед – там и жало.
Там, где смерть – там и смелость.
Как встречалось – не знала,