Схоластик некий, именем Евлогий,Подвинутый любовью, мир презрелИ в монастырь ушел, раздав именье,Но, ремесла не ведая, меж братийВ бездействии невольном пребывал.Однажды он расслабленного встретил,Лежавшего на улице, без рук,Без ног; молил он гласом лишь и взоромО помощи. Евлогий же сказал:«Возьму к себе расслабленного, будуЛюбить его, покоить до конца,И так спасусь. Терпенья дай, о, Боже,Мне, грешному, чтоб брату послужить!»Он, приступив к расслабленному, молвил:«Не хочешь ли, возьму тебя к себеИ скоро твой недуг и старость упокою?»«Ей, Господи!» – расслабленный в ответ,Тогда Евлогий: «Приведу осла,Чтоб отвезти тебя в мою обитель».И с радостью великой ожидалЕго бедняк. Привел осла Евлогий,Больного взял, отвез к себе домойИ стал о нем заботиться, и пробылПятнадцать лет расслабленный в домуЕвлогия, и тот его покоил,Служил ему, как дряхлому отцу,Кормил его, как малого ребенка,На собственных руках его носил.Но дьявол стал завидовать обоим:Хотел он мзды Евлогия лишить.И, развратив расслабленного, яростьВдохнул в него, и начал тот во гневеЕвлогия хулить: «Ты – беглый раб,Похитивший именье господина!Ты чрез меня спасаешься, ты принялКалеку в дом, чтоб назвали тебяИ праведным, и милосердным люди!..»Но с кротостью ответствовал Евлогий:«Не будь ко мне несправедливым, брат,И лучше ты скажи, какое злоЯ сотворил тебе, – и я покаюсь».Но возопил калека: «Не хочуЛюбви твоей! Неси меня из дома,На улице повергни! Не хочуНи ласк твоих, ни твоего покоя!»Евлогий же: «Молю тебя, утешься!»Но в ярости расслабленный кричал:«Мне скучно здесь, противна эта жизнь!И не терплю я твоего лукавства...Дай мяса мне!.. Я мясо есть хочу!..»Тогда принес ему Евлогий мяса.«Один с тобою быть я не могу:Хочу живых людей, хочу народа!» —«Я много братий приведу тебе...» —«О, горе мне, – больной ему в ответ, —О, горе, окаянному! ПротивноИ на твое лицо смотреть: ужельЕще толпу таких же праздноядцевТы приведешь ко мне?..» И разъярился,И голосом он диким возопил:«Нет, не хочу я, не хочу! ПовергниОпять меня туда, откуда взял:На улицу хочу я, на распутье!Там – пыль и солнце, пролетают птицы,И по камням грохочут колесницы,Там ветер пахнет морем, и вдалиКрылатые белеют корабли...Мне скучно здесь, где лишь лампады, тлея,Коптят немые лики образов,Где – ладана лишь запах да елея,И душный мрак, и звон колоколов...О, если б были руки, – удавилсяИль заколол бы я себя ножом!..»В смятении пошел Евлогий к братьям.«Что делать мне?» – он старцев вопросил.Они его к Антонию послали.И на корабль он посадил больного,И выехал, и прибыл к той земле,Где жил Антоний, схимник, и с калекойПришел к нему Евлогий и сказал:«Пятнадцать лет больному я служил, —Он за любовь меня возненавидел.И я спросить пришел к твоей святыне,Что сотворю я с ним?» Тогда в ответПроговорил Антоний гласом тяжкимИ яростным: «Евлогий, если тыОтвергнешь брата, – помни, что СпасительБездомного вовеки не отвергнет:Его в раю высоко над тобойОн вознесет». Евлогий ужаснулся;Антоний же – расслабленному: «Раб,Земли и неба недостойный, ты лиДерзнул хулу на Господа изречь?..Так помни же, что Сам тебе СпасительВо образе Евлогия служил!»Потом он стал учить обоих: «Дети,Не разлучайтесь друг от друга, – нет:От сатаны пришло вам искушенье.Идите с миром, отложив печаль.Я ведаю, что при конце вы оба,Что близко смерть: вы у Христа венцовЗаслужите, ты – им, и он – тобою.Но если б Ангел Смерти прилетелИ на земле вас не нашел бы вместе, —То лишены вы были бы венцов.Так те, кто любят – мученики оба,Прикованы друг к другу навсегда:И большего нет подвига пред Богом,Нет в мире большей казни, чем любовь!»Потом, когда они вернулись в кельюИ в мире прожили двенадцать дней,Исполнены любовью совершенной, —Евлогий умер, и на третий деньРасслабленный за братом в лоно БогаДля вечного покоя отошел.