Тебе навеки сердце благодарно,С тех пор, как я, раздумием томим,Бродил у волн мутно-зеленых Арно,По галереям сумрачным твоим,Флоренция! И статуи немыеЗа мной следили: подходил я к нимБлагоговейно. Стены вековыеТвоих дворцов объяты были сном,А мраморные люди, как живые,Стояли в нишах каменных кругом:Здесь был Челлини, полный жаждой славы,Боккачио с приветливым лицом,Макиавелли, друг царей лукавый,И нежная Петрарки голова,И выходец из Ада величавый,И тот, кого прославила молва,Не разгадав, – да Винчи, дивной тайнойИсполненный, на древнего волхваПохожий и во всем необычайный.Как счастлив был, храня смущенный вид,Я – гость меж ними, робкий и случайный.И, попирая пыль священных плит,Как юноша, исполненный тревоги,На мудрого наставника глядит, —Так я глядел на них: и были строгиИх лица бледные, и предо мной,Великие, бесстрастные, как боги,Они сияли вечной красотой.Но больше всех меж древними мужамиЯ возлюбил того, кто головойПоник на грудь, подавленный мечтами,И опытный в добре, как и во зле,Взирал на мир усталыми очами:Напечатлела дума на челеТакую скорбь и отвращенье к жизни,Каких с тех пор не видел на землеЯ никогда, и к собственной отчизнеПрезренье было горькое в устах,Подобное печальной укоризне.И я заметил в жилистых руках,В уродливых морщинах, в поворотеШироких плеч, в нахмуренных бровях —Твое упорство вечное в работе,Твой гнев, создатель Страшного Суда,Твой беспощадный дух, Буонарроти.И скукою бесцельного труда,И глупостью людскою возмущенный,Ты не вкушал покоя никогда.Усильем тяжким воли напряженнойЗа миром мир ты создавал, как Бог,Мучительными снами удрученный,Нетерпелив, угрюм и одинок.Но в исполинских глыбах изваяний,Подобных бреду, ты всю жизнь не могОсуществить чудовищных мечтанийИ, красоту безмерную любя,Порой не успевал кончать созданий.Упорный камень молотом дробя,Испытывал лишь ярость, утоленьяНе знал вовек, – и были у тебяОтчаянью подобны вдохновенья:Ты вечно невозможного хотел.Являют нам могучие твореньяСтраданий человеческих предел.Одной судьбы ты понял неизбежностьДля злых и добрых: плод великих дел —Ты чувствовал покой и безнадежностьИ проклял, падая к ногам Христа,Земной любви обманчивую нежность,Искусство проклял, но пока уста,Без веры, Бога в муках призывали, —Душа была угрюма и пуста.И Бог не утолил твоей печали,И от людей спасенья ты не ждал:Уста навек с презреньем замолчали.Ты больше не молился, не роптал,Ожесточен в страданье одиноком,Ты, ни во что не веря, погибал.И вот стоишь, не побежденный роком,Ты предо мной, склоняя гордый лик,В отчаянье спокойном и глубоком,Как демон, – безобразен и велик.