Полное собрание стихотворений и поэм. Том 1

Когда мне бывало пятнадцать семнадцатья часто невесту носил в уголкеи мне было мало кусаться смеятьсяи мне было мало руки на плечеЧердак я любил своим зреньем и теломМы грелись здесь осенью было темноТвоё что имелось под блузкой и юбкойто всё для меня расцвелоТвоё что имелось то всё мне дрожалоМне было тебя так роскошно так жальчто мы потеряем что я не удержитчто Ваше взмахнёт и моё улетитКрасивая Таня зверок одинокийТемноты лежат и бассейны молчат

Солома пушистая вид мой жестокийВ струе лунна света бутылка винаКогда мне бывало гораздо моложето я и счастливый пожалуй что были я на чердак свой залазил с улыбкойи девушку Таню туда подсадилДрожат мои ноги и в холодном поту ониО Таню я трусь и я Таню люблюПотом на живот головою укладываюсьи сплю и не сплю и сплюКакая-то ветка большущей соломыхрустела и мыши толкались в углахи дивный был месяц в окне сухощавоми дивный был месяц соломою пахНа крыше соседней какие-то люди

сидели в окошке наверное ворыогромная крыша под ними стучалано очень немного. их тень. их носыПо краю печали взволнован всей жизньюиду я теперь и я вижу опятькак Таня совместно со мною лежалаи надо ж мне было её потерять!..

«Последние лета огарки…»

Последние лета огаркиЛиства. неприятные дниИ над головою довлеютверхние потолкиК вечерней собаке привяжешьверёвку и в двери иди

На корточках тихих тропиноксидят папиросы одниПродолжишь идти по окуркамУвидишь окно в чердакеОно выделяется резкоживёт там больной в уголкеТы крикнешь тихонько – Никола!и тень заявилась в стеклеПовязано тряпкою челоВисит поразительный носТебе он нежен. бегиразвей свои двое ногиа он будет долго стоятьи всё о тебе разрешать.

«Лифтёрша Клевретова…»

Лифтёрша Клевретоваи член-корреспондент Парусиновстояли в тёмном углу в паутине.Следователь Пресловутови два сотрудника в зелёных шляпахВыводили из лифтачеловека и гражданина Добрякова тире Заботкинакоторый писал утопическую книгу.Пенсионер Мерзавцев тире Костяшкосвесившись через красные перилаКричал что это он вывел на чистую водуРебёнок Поздняков стоял с красным шаром в рукеИспуганно топорщил глаза и уши.

«Роза в семье родилась у евреев…»