Полное собрание стихотворений и поэм. Том I

Мне надо уже ехать домойИ это нужно делать по прямойШто же Гробман требует писатьЕму пора уж меня выпускатьГде-где а на небе уже темноРазве не видно в открытое окноО том и звёзды о том и цветы

Балкон наполнен. гуляют котыМеж тем как дома Анна ждётА Лимонов домой до сих пор не идётНу, где же может быть онУ. Может в кого-то Лимонов влюблён.24 июня 1969 года

Три длинные песни. Поэма

(1969)

моей больной жене Анне посвящается

14-Го ночью

Душевное равновесие есть не что иное как обман организма разумом. Всё безнадёжно. всё ужасно. а организм выискивает в этих ужасах будто бы надежду — выпячивает её канонизирует внутри себя и говорит — нет. что ты. живи. вот видишь какое. какая. вот она. оно. Нужно жить. вот это есть. это хорошо. Оно у тебя есть — это — значит ты живи. А ведь все безнадёжно. И надо утопиться либо зарезаться.

Еду ночью в трамвае. Ага я думаю. я хитрый я вроде бы с виду как все. а на самом деле. а что на самом деле? Живущий живущий себя ты ругай. Почему почему так а не иначе?

Почему в двенадцать я должен ехать. почему в первом часу я спешу из гостей? Почему гости спешат от меня — Мы уже не в силах говорить? Но нам и не нужно говорить вообще противно это. Я тороплюсь домой зачем. неужели даже эту условность я не могу сломать. Я выступаю против всего — даже против своего организма. У — ты — сука — хочешь спать? Нет — чего ж ты едешь домой? Или спи тут. здесь у них.

Но он едет домой. Он тащится домой.

А где те с кем я должен состоять в особенно близких плотских отношениях. Да. где же они? Почему они голые не лежат возле меня. Почему они не высказывают. не показывают своим видом этого желания. почему их не двое.

Почему я не могу распуститься до конца. почему я не могу на них излить мочу. а они меня побить. а почему нет крика. шума воплей почему не мелькают жирные части тел?

Где смех и такой и такой и такой. где эти смеха́. эти вопли. эти катания по полу. эти ползанья по земле. Почему я не сдираю с себя одежду не сжигаю её? Когда будет пляска дикарей когда перестанут стесняться. Когда меня будут приглашать а я буду плеваться. топать и хватать за грудь жену чужую не таясь а муж с другой стороны.

Когда уже будет так — Почему я не облююсь и не лежу на полу в блевотине. Почему ты. тебя нет возле и ты не размазываешь блевотину по моему лицу

где то жёлтое и красное. обрывки помидор и всего такого. почему оно не на моей шее. не присохло на моей щеке.

Зачем я стираю свои брюки с мылом и горячей водой. если эти брюки от долгого ношения воняют мочой и моим потным половым органом.

Почему когда я заниматься собираюсь онанизмом. я закрываю окно и ухожу в глубину комнаты чтобы меня не увидели из соседних домов.

Почему когда я еду в одном троллейбусе с иностранными девушками из гостиницы я принимаю небрежную позу. и походка моя одновременно вяла. уверенна и шатается.

Почему чувствуя что ничего сделать не мог ничего сделать с девушкой Таней хотя она шла мне навстречу я называю это психозом. Непорядок был в моём теле.

Почему я испытываю большое наслаждение тихим шёпотом выпытывать у Ольги кто её до меня употреблял как женщину как это происходило. что говорилось при этом и какие были движения.

Отчего я люблю влезши на Соню хватать её именно в том месте где первый сгиб. где нога отделяется от бедра. там для меня притягательно.

Почему занимаясь онанизмом Петров изобрёл способ при котором привязывает половой орган бечёвкой или ниткой а в заднепроходное отверстие вставляет карандаш и когда дёргает за нитку и одновременно сидя шевелит карандаш о сиденье стула достигается удивительное наслаждение — он мне говорил.

Почему когда мне было три года я жил в офицерском доме. Дочь полковника с бобровым воротником и кулинара училась в каком-то классе.

Почему когда пахло столярным клеем от ремонта пианино и все ушли на офицерский ужин они лежали — Ида и её подруга на крае кровати раздвинув ноги

Почему я должен был брать красный с одной стороны и синий с другой огрызок карандаша и совать им в половые отверстия по очереди. А детские трусы были у них на ногах

Почему они потом переворачивались и я должен был тыкать карандашик им в зады. Я помню кусочки кала на этом карандашике. Я помню этот карандашик!

Почему они меня запеленали в кружева как куклу и потом кто-то пришёл стучал и меня распеленывали спешно. или я лежал и был ужас?

Почему мне ничего не удалось сделать с этой Валей. она вся облевалась и я хоть и рвался. но трусы у неё оказались на пуговицах. а я не понял. болван мне было скольконадцать лет. Как бы пошла моя жизнь Ей было пятнадцать. Почему я не смог её обидеть!?