Белый домик голубкиХитрые маски судебСплетёнными вторые суткия оставлял пальцы свои!А земля всегда цвела в мае!Всегда до грехопадения цвела земля!Земля всегда побуждала к грехуБольшому и маломуВозбуждала к пролитию сладкой кровиИбо что и за жизнь без грехаЧто за жизньбез печали по невинно убиенномуцаревичу Димитриюна песчаных дорожкахв майском садуЧто за ночьесли не убивают Андрея БоголюбскогоЕсли не находят его под крыльцомчто это за ночь тогдаИ разве жаркий летний полденьэто полденьесли он не нагреваетчёрных траурных одежд матерейи белотелых дочекАх это не полдень тогда!
«Когда с Гуревичем в овраг…»
Когда с Гуревичем в оврагспустились мы вдвоёмто долго не могли никакмы справиться с ручьёмБольшая лаковая грязьмешала нам идтиА мы с Гуревичем как разсобрались далекоГуревич меньше меня былно перепрыгнул онА я пути не рассчитали в грязь был погружёнДальнейший путь не помню явернуться нам пришлосьВ пути стояла нам гораили лежала костьИ сам Гуревич потерялсвой разум. стал угрюми долго-долго он стоялвесь полон мрачных думКогда пришли мы наконецк строениям своимГуревич мне сказал —поход… сей мы не повторими никакой другой походи больше никогдамы не спускалися в овраггде льётся вниз вода
«Дует ветер…»
Дует ветери шумят золотистые деревьяЯ не умею играть на пианинои читать на французском языкеЧто мне делать!Уронил руки на колениШумят золотистые деревьяНадеть что ли кепкуи пойти в свежем туманеКак я влюблённый!И как я грустный!
«На курорте в Баден-Бадене…»
На курорте в Баден-БаденеЗаплатив всё те же деньгиМожно жить очаровательноЧто же есть-то — кроме жизни!На курорте в Океаниизаплатив всё те же деньгиможно жить очаровательночто же есть-то кроме жизни!
«И белый вечер…»
И белый вечери золотые городские трёхдольные фонари…Господи! отведи руки твои…Отведи в стороны. отведи ввысьи будто путешествуязабудь меняОн так и сделалОн будто путешествуя забыл меня…и сколько оказалось сараевшкол. пивныхсколько мерзких построексколько выявилось жутких людейА ведь раньше не былоЭх забыл ты меняЭх забыл…