Полное собрание стихотворений и поэм. Том III

Это “На смерть Жукова”, это “Письма римскому другу”. ‹…› У Святого Иосифа была хорошая деловая хватка, попав куда надо, он эксплуатировал жилу до конца. Ему сопутствовала удача, уж казалось бы: что можно высосать из такой архаичной роли, как поэт в 20 веке, в его конце. А он высосал. И, высосав, защищал своё жестко и жестоко. Внешне он был некрасив и старообразен. У него был настоящий талант, хотя и архаичный, библиотечно-академический. Он – единственный из живших в моё время литераторов, кого я некогда выбрал в соперники. Единственный, с кем хотел бы поговорить долго и откровенно “за жизнь”, о душе, и всякие там космосы и планеты. Но он всегда уклонялся, боялся. Когда он умер, мне стало скучнее. Мне хотелось бы, чтобы он жил и видел мои последующие победы, пусть они и не лежат в области литературы. Существуют сведения, что Владимир Набоков стал писать прозу потому, что существовал его великолепный современник, поэт Ходасевич. Думаю, что и на меня оказало влияние то обстоятельство, что в мою эпоху работал поэт Бродский. Я ушёл в прозу, где у меня не было конкурентов. Впрочем, это лишь догадка. Такого решения – нет, я не принимал».

Иуда на Бродвее («Я шел по Бродвею, одетый в полковничий плащ…»)

В книге «В плену у мертвецов» Лимонов даёт такой комментарий к этому тексту: «У меня есть стихотворение “Иуда на Бродвее”. ‹…› Иуда является вторым по значению персонажем истории Христа. Вовсе не апостол Пётр, лысый бородач, верный и мощный камень, и не Павел, и ни оба они вместе. Да, они построили христианскую церковь, но, если бы не они, какой-нибудь другой апостол построил бы: апостолы были способные люди. А вот без Иуды, целующего Христа, чтобы выдать его Синедриону – тогдашнему ФСБ – и людям Понтия Пилата, без Иуды не состоялся бы Христос. Поскольку непреданный, неарестованный Христос не предстал бы перед судом Синедриона и, соответственно, не был бы распят. Не умер бы на кресте и не воскрес бы впоследствии. То есть роль Иуды из Кариота – это роль делателя Бога, богосоздателя. Это уже звучит страшновато – “богосоздатель”, ибо предполагается, что создавший Бога, возможно, выше стоит в иерархии, чем сам Бог».

Парижские стихи. Баллада парка Лобо («Пахнет бензином над бурой водой…»)

Стихотворение датировано: Париж, 1981 год.

«В парк вдруг заходит печальный Никто / Член показать из пальто // ‹…› Мы уцепились… И вот на пальто / Кончил за всех нас Никто…» – эти строчки можно воспринять как аллюзию на Иосифа Бродского и его известное стихотворение «Лагуна» (1973):