За раскрытой Господом страницейКак всегда не уследишьЕсли бы была ты просто птицейТо посадишь в клетку и глядишьЗнал же я – ты не простая птицаЗолотого тонкого пераНадо бы Господу молитьсяЗа сегодня завтра и вчераНадо было лоб разбить колениНадо было к дьяволу идтиЧтобы кожу на моей ЕленеГладить трогать видеть и блюстиЗа раскрытой Господом страницейКак всегда не уследишьОх была ты белой тонколицейИли ты Лимонов всё же спишь?«Мы уплываем в блаженный край…»
Мы уплываем в блаженный крайБлаженный край называется «Рай»Там тучные нивы. смешные стадаИ только счастливым есть доступ тудаМы уплываем сквозь жёлтый снегМы поселяемся там навекНо жалкой улыбкой через два дняРастерянный друг мой ты даришь меняИ мы вспоминаем сквозь праздную вечностьБылые страдания. былую беспечностьЧасть бедного мира на бедной землеБывало что лира лежит на столеБывало играешь бывало поёшьИ правды не знаешь и ложью живёшьНо мы уплываем в блаженный крайИ это есть благо. Запомни и знай«Я крикну радостное «Лена»…»
Я крикну радостное «Лена»!Она мне кинется в объятьяИ плакали мы постепенноИ я кусал кусочек платьяИ было нежно и безумноТак как росли сады в апрелеМолниеносно и бесшумноНо вовсе безо всякой цели……………………………………Теперь о подоконник утромТоскливо бьёт нью-йоркский дождьЯ просыпаюсь рано – смутноНа полумертвеца похожВ аллею рук её не вхожЯ бледный шут из старой сказкиОна косматых тыщу рожРукою гладит без опаскиОна себя им отдаётИ потому что те косматыЗвериный требует народМоей души – бесценной платыЯ крикну «Лена – я же тот!»Она мне кинется в объятьяО, брось печальный идиотТы не кусал кусочек платья«Собственно я конечно не знаю…»
Собственно я конечно не знаюМожет она или не можетСудьба эта может или не можетМеня схватить за белые рукиИ повести в тонкосложные мукиЯ-то конечно имею целиТолько помешан на этом телеНа этой пятке на слабой грудкеЦели мои откровенно гадкиМысли мои откровенно жуткиИ сочиняя тебя из влагиИ покрывая тобой бумагиЯ-то конечно и верно знаюЧто и кого я в тебе открываюТы есть мохнатый и острый дьяволТолько что спим под одним одеяломКажется город американскийВетер и дождь. Океан гигантскийРядом лежит укрупненно влажныйТолько она не рассказ бумажныйСтрашная явь на моей подушкеБледные дьявола бледны ушкиДьявол скитается вечерамиПудрой покрыт. Облечён чулкамиШёрстку скрывают тонкие тканиВ мире мужчин собирает даниНа после полуночи входит дьяволИ заползает под одеялоМой отрицательный герой (1976–1982)
«Мой отрицательный герой…»