Полное собрание стихотворений и поэм. Том III

В Париже повсюду пахнет рекой,А город Москва не такой…В Париже негры в зелёных робахГрязь выметают вместе с водой.В Москве таджики вязнут в сугробах,Город печальный и молодой.(Если Париж – это праздник с тобой…)В Париже, – как в опере средневековой,В Москве же, бетонной и нездоровой,Бродят морлоки, глаза горят,Грязные рты клевету галдят…В Париже, Париже, метла цветёт.В Москве таджик отморозил рот.А Наблюдатель, если писатель,Смотрит на то, что подсунул Создатель.

«И ты, похожий на пингвина…»

И ты, похожий на пингвина,О, Джозеф Бродский, принимаешьТвой Nobel Prize, такая мина,– Свидетельство, ты твёрдо знаешь,Что от Плотина до Платона,Минуя наглого Плутона,Сатурн сияет как вершина,И каждый день нам – «время оно»…Хоть нос твой ввысь,Но грудь опала.Плешив ты, лыс,и счастья мало…

«При Юанях или Минах…»

При Юанях или МинахБлаговонный кедр в каминах,Тонко пахнул, дотлевая,

В общем, старина седая.Полог шёлковый дрожал,Карлик крошечный бежал,Вместе с жёлтою красоткойНа павлинов со трещоткой.Перья яркие роняя,И летя и ковыляя,Убегают прочь павлины,От красотки и мужчины.А точнее полмужчины.Во дворце горят каминыИ стоит ужасный шум.Тихий отрок Каракум,На ковре сидит читаяИероглифы Китая.Взял, да и наморщил лоб.

Хочет меньше шуму чтоб…

«Бабушка с энтузиазмом поёт младенцу…»

Бабушка с энтузиазмом поёт младенцу.Младенец с энтузиазмом бабушке поёт.А в это время по полотенцуТихий таракан ползёт.Родина-мать – золотые подушки!Родина-мать, таракан-прусак!Бабушка моет младенцу ушки,А младенец мечтает купить тесак.

Богдан и глюки

Мой ребёнок общается с глюками.Он мне за спину строго глядит,Их приветствует громкими гуками,Он на их языке говорит.Мой ребёнок общается с дэвами,

Им своё недовольство он лает,Мой Богданище утром напевамиДэвам в уши пургу завывает.Им прозрачным, и мне непрозрачному,Мой Богдан улыбается так,Что и самому среди нас мрачному,В нос вползает веселья червяк.Мальчик мой, он в процессе находится.Кроме дэвов и глюков своих,Он и с папкою-мамкою возится…Эх, а лучше бы помнил он их,Их язык дэво-глюковский празднества,Переводчиком мог бы служить.Если нынче он только им дразнится,Сколько мог бы капусты срубить!

«Я живу уже дольше, чем Хемингуэй…»