Полное собрание творений. Том 3

С сожалением видел я совсем противный сему дух в Валаамском монастыре, где согласие утрачено, где иноки боятся, подозревают, поносят друг друга. От ссор и личностей возгорелись доносы, как в этом сознались сами доносчики. «Что может быть для инока несвойственнее тяжбы, — говорит святой Симеон Новый Богослов, — между тем как Господь повелел отдать и самую срачицу для избежания судилища!» Вопиет Апостол Павел к тяжущимся Коринфянам: Отнюдь вам срам есть яко, тяжбы имате между собою. Почто не паче обидими есте? Почто не паче лишени бываете?

Напрасно трубят игумен Варлаам и монах Иосия, что они готовы на крест: это слово неопытности. «Не веруй, — говорит небоявленный Василий, — в великих подвигах просиять тем, кои в малых скорбях малодушествуют». Гораздо ближе раздражительное состояние духа, в коем находятся доносители, смиренно назвать искушением; сознание в этом несколько раз вырывалось у отца игумена Варлаама в его беседе со мною. В первенствующей Иерусалимской церкви, повествует Евангелист (Деян. 4. 35): Даяшеся коемуждо егоже аще кто требоваше.

Не так думают о сем ревнители валаамские: они, устраняя рассуждение, сию царицу добродетелей, по единогласному признанию всех святых Отцов, требуют буквальной безразборчивой общины, забыв, что в общежитии Апостолов «Даяшеся коемуждо, егоже аще кто требоваше». Сколько люди различествуют между собою крепостию телесного сложения, привычками, насажденными воспитанием, умственными способностями, столько должны различествовать и своими нуждами. О сем подробно рассуждает Василий Великий в писаниях своих и запрещает ратовать естество.

Некоторый отец показывает общежитие земным раем, а добродетель — святое послушание — древом жизни посреди сего рая насажденным, от которого питающийся инок не умрет смертию греховною. Искусство монашеской жизни настоятеля, способность его с терпением и кротостию носить немощи ближнего, составляют необходимые условия доверенности к нему братии; доверие есть условие послушания, которое без доверенности превращается в лицемерие, пред глазами человекоугодливое и льстивое, за глазами ослушание и самочинность. Искреннего послушания мало заметил я в Валаамской обители.

{стр. 407}

Второю из жалких причин сего недостатка есть неправильное понятие о старцах и учениках. Никто не противоречит приведенному игуменом Варлаамом примеру управления общежитием: он указывает на Моисея, управлявшего народом израильским при помощи 70 старцев. Но старцы должны быть помощниками настоятелю, а не составлять каждый отдельной партии, члены которой уже не хотят знать настоятеля и больше — судьи его нежели подчиненные. Так, на Валааме ученики пустынника схимонаха Амфилохия, в числе коих и монах Иосия, — все находятся в сильном раздражении против игумена.

Третьею равновесною по важности своей причиною полагаю самочиние, то есть многие из братии живут совершенно по произволу, берутся за высокие делания и впадают или в прелесть, или в пьянство, или прочие слабости. Таковы следствия неумеренного самочинного подвига, всегда сопряженного с высоким о себе мнением и презрением великого совета. «Крайности, — говорит преподобный Моисей святым Кассиану и Герману, — обою старцу равно вредят: и избыток поста и насыщение чрева. Ибо уведехом некиих чревобесием не побежденных, безмерным же постом низверженных, и к той же страсти чревобесия поползнувшихся за преходящую от безмерного поста немощь». Относительно прелести были на Валааме разительные случаи: при игумене Иннокентии некоторый самочинный подвижник, многими почитаемый за великого святого, видел различные явления якобы ангелов и угодников Божиих. Однажды, после такого явления, взошел он на колокольню и, егда братия выходили из трапезы, вдруг подвижник бросился с колокольни и, ударившись о помост, разбивается до смерти. Ныне не заметил и прельщенных, в сильной степени; один монах Пахомий, нарядчик, показался лишь сомнительным. Во-первых, заметны в нем самолюбие и гордость в сильной степени; во-вторых — сказывает он, что чувствует в сердце сладость; в-третьих, следующее видение, о коем он мне сообщил, вполне есть видение прельщенного; отец Пахомий говорит, якобы он стал в церкви во время молебна, видел игумена без лица и некоторый дух подошел к нему, Пахомию, приказал: когда будешь подходить ко кресту, то возьми оный из рук игуменских своими руками и приложись, а из рук игуменских не прикладывайся. Когда сие Пахомий исполнил, то явилось в нем сильное сладостное чувство, что если бы дух {стр. 408} приказал ему тут же прибить игумена, то он «откатал» бы его немедленно. Это собственные слова Пахомия.