Полное собрание творений

То есть когда подвизающийся будет хорошо воспитан благодатью делания и без счета упадет и поднимется, вслед за этим приходит просвещение ведения — озарение ума, который созерцает истину. [Тогда подвижник] видит вещи в их естестве, без [применения] ухищрений, и способов, и рассуждений человеческих. Каждая вещь [для просвещенного ведением ума] естественным образом стоит в своей действительной истине. Но, прежде чем [подвижник] достигнет этого, он пройдет через многие испытания [и] болезненные изменения. Однако в итоге он находит мир помыслов и передышку от искушений.

А за просвещением следуют прерывание молитвы и частые созерцания: восхищение ума, прекращение чувств, неподвижность и предельное молчание членов, единение Бога и человека в одно.

Это божественный обмен, при котором, если кто вытерпит искушения и, подвизаясь, не прекратит свой путь, то меняет вещество на невещественность...

Поэтому бегите вслед за Небесным Женихом, серны Иисуса моего! Обоняйте мысленное миро. Облагоухайте вашу жизнь, душу и тело чистотой и девством. Не знаю я ничего другого, что было бы так угодно сладкому Иисусу и Пречистой Его Матери, как чистота и девство. И если кто хочет насладиться Их великой любовью, пусть позаботится очистить, сделать непорочными душу и тело. И таким образом он получит всякое небесное благо.

Теперь я объясню вам, что имеется в виду под словами «прерывание молитвы», когда умножается в человеке благодать.

Благодать делания уподобляется сиянию звезд, просвещения — полнолунию, а приводящая к совершенству благодать созерцания — полуденному солнцу, проходящему по небосводу. Ибо [святые] отцы разделили духовное жительство на три чина.

Итак, когда благодать умножится в человеке и он будет знать всё написанное, как мы сказали, тогда он приходит в великую простоту. Ум его расширяется, приобретая огромную вместительность. Ты уже вкусила каплю той благодати, и пришли к тебе большая радость и веселие. Так и снова придет благодать, когда ум будет пребывать в молитве. Но придет сильно, как тонкое дуновение, как стремительное благоуханное дыхание[155]. Тогда она переполняет всё тело и прерывается молитва. Замирают члены. И только ум созерцает в преизобильном свете. Совершается единение Бога и человека. И он не может сам себя отделить [от Бога]. Как железо. Прежде чем его поместят в огонь, оно называется железом. Когда же раскалится и покраснеет, тогда делается одно с огнем. Или как воск, который, приблизившись к огню, тает, не может остаться в своем естестве.

Только когда пройдет созерцание, он снова возвращается в свое естество. Тогда как пребывая в созерцании, он весь вне себя. Целиком и полностью соединяется с Богом. Ни о теле не помнит, что оно у него есть, ни о жилище. Весь — парящий. Без тела восходит на Небо!

Воистину велико это таинство, ибо видит человек то, о чем язык человеческий не может рассказать.

И когда проходит это созерцание, он пребывает в таком смирении, что плачет, словно малое дитя, [изумляясь,] как Господь дает ему такое, тогда как сам он не делает ничего. И он приходит к такому познанию себя, что если заговоришь с ним, [то увидишь, что] он считает себя последним бедняком, недостойным существовать на свете.

И пока он так думает, Бог дает ему еще больше [прежнего].

   —  Довольно! — взывает он к Богу.

А благодать умножается еще. Он становится сыном Царя.

И если спросишь его:

   —  Чье то, что на тебе?

   —  Господа моего, — говорит он.

   —  А хлеб и пища, которую ешь?

   —  Господа моего.

   —  А деньги, которые носишь с собой?

   —  Господа моего.

   —  А что у тебя своего?

   —  Ничего.

Я земля, я брение, я пыль.

Меня поднимаешь — я поднимаюсь.

Меня бросаешь — падаю.

Меня возносишь — лечу.

Меня кидаешь — ударяюсь.

Мое естество — ничто.

Он ненасытно повторяет это. А что такое это «ничто»? Это то, что было ничем, прежде чем Бог сотворил небо и землю.

Итак, это начало нашего существования. А наш замес и родоначальница — глина. А [что же] наша сила? Божественное дуновение, дыхание Божие.

И стоит Тебе, Боже, Рачителю желаний и Творче всякого блага, взять [назад] то Божественное дуновение, которое

Ты вдохнул в наше лицо — и [тогда] мы получили дух жизни, стоит [взять его назад,] как мы снова превратимся в глину.

Итак, что ты имеешь, гордый человек, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как якобы неполучивший?[156] Познай, смиренная душа, своего Благодетеля и смотри, не приписывай чужое, Божие, себе, будто собственные подвиги. Познай, несчастная, свое существо, осознай свою родословную. Не забывай, что ты здесь чужая, и всё — чужое! И если сладкий Благодетель Бог дал тебе [нечто,] воздай Ему с чистой совестью свое от своего, твоя от твоих.

Если ты поднялся на Небеса, и видел ангельские естества, и слышал гласы божественных сил, если богословствуешь и учишь, если победил бесовские козни, если пишешь, и говоришь, и делаешь, — всё это Божий дар.