Полный курс лекций по русской истории. Часть 3

Такому впечатлению современников содействовал и сам Петр. Его поведение, вся его манера действовать показывали, что он не просто видоизменяет старые порядки, но питает к ним страстную вражду и борется с ними ожесточенно. Он не улучшал старину, а гнал ее и принудительно заменял новыми порядками. Это неспокойное отношение к своему делу, боевой характер деятельности, ненужные жестокости, принудительность и строгость мероприятий — все это явилось у Петра как результат впечатлений его детства и молодости. Выросший среди борьбы и вражды, видевший и открытые бунты, и тайную оппозицию, Петр вступил на путь реформ далеко не со спокойным духом. Он ненавидел ту среду, которая отравляла его детство, и те темные стороны старой жизни, которые сделали возможной эту среду. Поэтому, уничтожая и видоизменяя старые порядки, он в свою деятельность монарха вносил личные чувства пострадавшего человека. Принужденный бороться за свою власть и самостоятельность при начале правления, Петр сохранил боевые приемы навсегда. Встреченный открытой враждой сначала, чувствуя и потом скрытое противодействие себе в обществе, Петр все время боролся за то, во что верил и что считал полезным. В этом объяснение тех особенностей в реформационной деятельности Петра, которые сообщили его реформе черты резкого, насильственного переворота.

Однако по существу своему реформа эта не была переворотом.

Время от смерти Петра Великого до вступления на престол Елизаветы (1725–1741)

Впервые 16–17 лет, прошедших со смерти Петра Великого, судьбу русского престола нельзя было назвать благополучной: на нем сменилось пять монархов; Россия пережила несколько дворцовых переворотов; у власти стояли иногда люди, чуждые стране, по своим эгоистическим наклонностям не достойные власти. Причины, обусловившие эту эпоху переворотов и временщиков, коренились, с одной стороны, в состоянии царской семьи, а с другой — в особенностях той среды, которая управляла делами. Чтобы ознакомиться с этими причинами, обратимся прежде всего к рассмотрению обстоятельств дворцовой жизни и престолонаследия от Петра до Елизаветы.

Дворцовые события с 1725 по 1741 год

Законом 1722 г., как мы видели, отменялся обычный порядок престолонаследия, действовавший в Московской Руси, и монарху предоставлялось право назначения наследников. При таком порядке важное значение получало завещание монарха. Но Петр умер от случайной простуды, сломившей его расшатанное трудами здоровье, умер всего 52-х лет и не оставил никакого завещания. Вельможи и «господа Сенат», собравшиеся во дворце в ночь на 28 января 1725 г. ввиду неминуемой кончины Петра, от кабинет-секретаря Макарова узнали, что Петр не выразил своей воли о наследнике. Приходилось подумать, кем заменить умиравшего императора.

Петр оставлял после себя жену, внука Петра Алексеевича, двух дочерей и двух племянниц. Естественно, что жена Екатерина Алексеевна и внук Петр Алексеевич сочтены бы ли за ближайших кандидатов; но голоса присутствовавши во дворце вельмож разделились: одни желали Екатерину провозгласить императрицей, другие в Петре видели законного наследника. За Екатерину, иностранку и неродовитую по происхождению женщину, высказывались сотрудники Петра, стоявшие за новый порядок, потому что благодаря ему они поднялись на такую общественную высоту. В воцарении Екатерины они видели залог того, что уцелеют установленный Петром порядок и их личное положение. В царевиче же Петре они видели сына того царевича Алексея, который был приговорен к смерти; некоторые из них с воцарением Петра могли бояться и мести от него за отца и возвращения к старым общественным порядкам, для них неприятным. Во главе этих новых людей, приверженцев Екатерины, стояли Меншиков, Ягужинский и Толстой.

За Петра Алексеевича были, напротив, люди из старого боярства, удержавшиеся на верху общества и при Петре. Реакционные стремления к старым московским порядкам, жившие в них, заставляли их чуждаться Екатерины, а в Петре — еще мальчике — видеть такого же представителя старых начал, каким был его отец. За внука Петра была и народная масса, лишенная, однако, возможности подать свой голос. Зато на стороне Екатерины были гвардейские полки, любившие Екатерину и Меншикова.