Полный цикл мести

Форд, наконец-то, добрался до участка. Он только и успел снять плащ, прежде чем сесть, а точнее провалиться в преимущество отдельного кабинета – кресло. Сам кабинет Форда не выделялся среди других кабинетов. Стеллаж заставленный различной документацией, завядший цветок на подоконнике, скрипучий стул, стол, заваленный бумагами, старый дисковый телефон, небольшая настольная лампа и кресло. Не в бездушное офисное кресло, а в комфортабельное мебельное изделие со спинкой и мягкими подлокотниками. Кресло перекочевало со старого места службы, где выполняло те же функции – помогало отдохнуть умственно и физически и сконцентрироваться. Вот и сейчас, придав телу долгожданное состояние покоя, Форд начал разгонять свой подтормаживающий из-за болезни и антибиотиков мозг, чтобы вспомнить, где именно видел лицо бедолаги со дна бассейна. Теперь он был точно уверен, что ему не показалось – жертву он знал. И как назло, мысли сталкивались, разбредались, путались. И в итоге Форд поймал себя на том, что проваливается в сон и открыл глаза. Часы на столе сообщили, что лейтенант благополучно проспал не менее сорока минут. По доносившимся из-за двери звукам в отделе кипела если не работа, то бурная имитация, уж точно.

Совесть не заставила себя долго ждать. Не исключено, что именно лейтенант Форд, объясняя принципы работы и функции государственных служб по раскрытию преступлений утром у бассейна, послужил первоисточником напряженного рабочего процесса. А теперь благополучно спит в своем кабинете в разгар рабочего дня. Ощутив души растленье Форд откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

Беда в том, что совесть пришла не одна. С ней пришло чувство беспокойства – что-то явно было не так. Со временем до Форда дошло, что он слышит голоса, а точнее голос. Голос явно был женский, но слова не складывались в осмысленный текст. Это был салат из словосочетаний вроде: «я обещала» или «выборы мэра», кажется, было даже «у меня нет времени».

– Отлично! Галлюцинации. Пора завязывать с таблетками.

– Что?! – резкий вопль заставил лейтенанта открыть глаза.

Галлюцинация оказалась не только слуховая, но и зрительная. Возле стола свирепствовала Лайка. Лайкой прозвали отнюдь не собаку, а целого руководителя отдела по связям с общественностью. Целого, потому, что некоторые части тела были гордыми обладателями своего собственного прозвища. А собаку звали Лиза…

Прежде, чем мысли лейтенанта отправились в свободное плавание, он заметил в руках галлюцинаторного образа папку.

«Итак, либо мое подсознание хочет довести до меня какую-то вещь, связанную с делом. Либо Лайка действительно здесь», – подумал лейтенант и начал прислушиваться в надежде осознать происходящие. А образ руководителя отдела продолжал метаться по кабинету и бессвязно выкрикивать слова, а иногда и целые словосочетания, которые, к сожалению, ясности в происходящее не внесли. Окончательно убедившись в том, что у него галлюцинации, лейтенант сосредоточился на том, что именно пытается сообщить его подсознание.

Начать решил с самого образа руководителя отдела по связям с общественностью. Подсознание воссоздало образ с поразительной точностью.

Несмотря на прозвище, эта женщина с собакой не имела ничего общего. Будучи руководителем целого отдела по связям с общественностью женщина просто обязана следить за внешностью: модная стрижка, ухоженные ногти (в том числе и на ногах), разумное соотношение количества и качества косметики на лице. Лайка делала все вышеперечисленное, чтобы предстать перед журналистами во всей красе. По мнению Форда, все ее старания сходили на нет при весе свыше одного центнера. За особенное телосложение лейтенант прозвал ее «Боевая тумба». И вот, воинственный предмет мебели бушевал в кабинете. Ничего необычного, она, кажется, вообще не умела спокойно общаться с людьми. Разумеется, кроме случаев, когда необходимо пресмыкаться перед сильными мира сего или красоваться перед камерами. К слову о камерах, Лайка презирала научный прогресс, который, по ее мнению, являлся неопровержимым доказательством существования дьявола. Из всех изобретений человечества она освоила самое бестолковое – телефон. Причем освоила в совершенстве. Технология, призванная объединить людей, лишь отдалила их друг от друга, подарив возможность избавить себя от необходимости встречи с человеком по самой нелепой, порой даже мимолетной, причине. А в руках Лайки телефон превращался в орудие пыток, с которым она никогда не расставалась. Если она заявилась лично, значит дело действительно срочное и важное. Для нее.

Форд смотрел на подобную картину не первый раз. Собственно, лейтенант был рекордсменом по просмотру. За месяц с небольшим, что он здесь проработал, Лайка устраивала в его кабинете подобное шоу гораздо большее количество раз, чем за все время во всем здании.