Полоцкая земля (очерки истории Северной Белоруссии в IX–XIII вв.)

Нам осталось определить территорию сплошного распространения интересующих нас памятников в Белоруссии. Не касаясь Правобережья Припятского Полесья, памятники которого принадлежат территории более южной, отметим, что курганы с трупосожжением массово представлены в Белоруссии, в ее восточной части за Днепром, где они оставлены радимичами[176], в ее западной части, где они принадлежат восточнолитовским племенам[177] и, наконец, в области Северной Белоруссии, где, как предполагал еще В. В. Завитневич, их южная граница проходит в районе верховьев Березины (севернее зоны его исследования)[178]

и, как мы теперь знаем, севернее линии, соединяющей Минск (несколько южнее Борисова и Друцка) с Оршей[179]. Южнее этой линии трупосожжения встречаются значительно реже, в большинстве случаев содержат гончарные горшки и являются, следовательно, сравнительно поздними, что крайне важно для понимания направления заселения Полоцкой земли славянскими племенами. Наиболее древние курганы с сожжением, как мы видели, распространены ближе к Полоцку: по нижнему течению р. Ушачи (Рудня, Бездедовичи и др.) и на правобережье Западной Двины (Боровые). Здесь распространены длинные курганы, удлиненные (точнее — овальные и четырехугольные в плане), курганы с сожжением в насыпи и с вещами, аналогии которым (как и погребальному обряду) следует искать прежде всего в одновременных и предшествующих погребениях литовских древностей (главным образом в восточнолитовских курганах), а также в уже исследованных длинных курганах Смоленщины. Датируются эти ранние курганы Полотчины, по-видимому, VIII(?) — IX вв. Курганы с сожжением IX–X вв. распространены значительно шире и охватывают Полоцкую землю полностью. В некоторых случаях они сохраняют прямоугольность плана и обряд погребения в насыпи, но их лепные урны уже несколько иных форм, приближаются к формам сосудов раннегончарных.

Рис. 6. Погребальные урны из курганов с трупосожжением у д. Синчуки (под Друцком). 1–5, 11–13 — из кургана № 2; 6–10 — из кургана № 3 (раскопки автора)

Рис. 7. Погребение из кургана у д. Черкасово под Оршей (раскопки автора)

На окраинных территориях Полотчины (Поречье, Черневичи, Синчуки и др.) встречаются и гончарные урны (рис. 6). Значительно меняется инвентарь, псе более приобретающий древнерусские черты (например, бубенчики с крестообразной прорезью из Рудни и т. д.). Влияние Прибалтийских племен, если и чувствуется, то не в такой степени и всего более в районе Западной Двины. Аналогии теперь нужно искать не в литовских древностях, а в Люцинском, Нукшинском и других латышских могильниках, т. е. в древностях латгальских племен, с которыми местное население связывают теперь не родственные (по происхождению), а, очевидно, торговые связи, обмен. Поздние курганы с сожжением, сочетающие как лепные, так и гончарные урны, принадлежат тому переходному периоду идеологии, когда многие роды начинают хоронить покойников несожженными, ставя им в могилу по традиции то лепные, то гончарные горшки, то и те и другие вместе. Период этот принято связывать с постепенным проникновением в деревню христианских миссионеров и датировать второй половиной X — началом XI в.

* * *

Курганы с трупоположением[180]

в Полоцкой земле с полусферической насыпью и по обряду мог)т быть разделены на погребения с положением умершего на горизонте (рис. 7) и на погребения в яме. Судя по отчетам о раскопках, гроб в большинстве случаев не прослеживается. Гробы и особые деревянные сооружения внутри кургана встречаются только южнее Минска, Логойска, Орши. Принято думать, что обряд трупоположения в яме появился под влиянием христианства, проникавшего в языческую обрядность древнерусской деревни. Однако уже давно многие исследователи с этим не соглашаются, например Е. и В. Голубовичи после раскопок 77 курганов с трупоположением в северо-западных районах Полоцкой земли[181]. Е. И. Тимофеев, изучавший юго-западные курганы восточных славянских племен, и, между прочим дреговичей, убедился, что обряд захоронения в ямах одновременен с обрядом погребения на горизонте, и различия здесь не хронологические, а этнографические[182]. В некоторых курганах этого типа встречаются остатки кострищ, в этом Е. Н. Тимофеев видит подтверждение из ранней даты. Впрочем, в Северной Белоруссии кострища, по наблюдениям Е. и В. Голубовичей, соответствуют зимней ориентировке покойника, когда земля перед погребением оттаивалась и, возможно, что никакой связи с сожжениями здесь нет[183].