Половина собаки

— А я и не ходила домой, пошла сразу к школе. Ведь перед выездом в поле кормят обедом, а мы жутко проголодались. И что теперь мама скажет, когда увидит, что дома пусто, никого нет?

— Я тоже зверски голоден, сам себя съел бы, если бы был немножко почище.

— У Пилле есть яблоки, — сказала Тийна.

Действительно, у Пилле нашлись яблоки, а у Трууты конфеты. И Майя дала мне полпачки печенья. Но, выскакивая из автобуса, я чуть не подавился яблоком, как Белоснежка: прямо передо мной оказалась мать Тийны. Она схватила меня за правое ухо, дергала изо всех сил и яростно кричала:

— Противный мальчишка! Врун противный!

Но тут она увидела Тийну, сразу же отпустила меня, выхватила у Тийны Калева, обняла его, подняла высоко и объявила:

— Мальчик здоров как бык!

После этого она попыталась задушить Тийну в объятиях.

Я не успел еще прийти в себя после дерганья за ухо, как меня уже тоже схватили в объятия.

— Прости, прости! Ты просто замечательный парень!

— Что это здесь, заключительная сцена какой-то оперетты, что ли? — удивился Олав, который как раз в этот момент соскочил с велосипеда.

— Ах, случилось маленькое недоразумение, — буркнул я. — Как-нибудь потом расскажу.

— Знаешь, Мадис, учительница Тали тоже хотела перед тобой извиниться, она вроде бы не поняла тебя, — сообщила Пилле.

— Ничего не понимаю, — сказал Олав. — Теперь что, в моде просить у Мадиса прощения, да?

— Нет, просто человечество всегда баловало своих лучших сыновей, — усмехнулся я. — Какая разница — одним извинением больше или меньше!

В конце поля уже пыхтел трактор, вскрывая гряды. Учитель Сельге принялся раздавать корзины и ведра, мы с Олавом были, конечно, опять последними в очереди.

Олав почесал за ухом:

— Согласно теперешней моде, мне тоже следует попросить у тебя прощения и сообщить, что нам с тобой работать в паре. Вчера целый день я вкалывал один, чтобы ты знал. Хорошо бы развести костер и испечь картошечки, но трактор так быстро ходит взад-вперед, что не успеешь и высморкаться, а уже новый ряд вскрыт. Может, ты придумаешь что-нибудь?

— Извинения принимаются, — сказал я милостиво. — Идя навстречу твоей покорной просьбе, согласен работать вместе.

— Итак… — сказал Олав и ткнул меня локтем в бок.

— Итак… — ответил я и натянул кепку Олава ему на нос.

Больше ничего говорить и не требовалось. Ведь друзья понимают друг друга и без лишних слов. Тем более, что нас ждала работа… И чтобы успеть развести костер и испечь картошку в золе, мне требовалось еще придумать что-нибудь!