Половинки сердца (СИ)

— Вынужден вас огорчить, рил. Командор давно счастлив в браке и у него уже подрастает сынишка. Он очень любит свою семью. Поэтому вам не стоит зря терять свое время. В этом плане Эссет у нас неприступная скала и таковым и останется. А вот я другое дело, милые рил. Абсолютно свободен от любых обязательств и готов посвятить вам все свое свободное время, — Тарин широко улыбнулся и бросил в мою сторону красноречивый взгляд.

Я ответила вежливым кивком, на улыбку сил уже не осталось. Вообще, удивляюсь, как я еще на ногах устояла. Мышцы превратились в дрожащий студень, а в голове поселилась жуткая пустота. Таль женат и у него есть ребенок! Мой самый жуткий кошмар начинает сбываться.

Так стоп! Успокойся истеричка! Мысленно отшлепала себя по щекам. Не факт, что это Таль. Не факт. Рано делать выводы. Рано! Нужно больше информации.

Я совершенно не запомнила, чем закончился прием. Помню, что Тарин очень долго прощался и аккуратно интересовался моими планами на следующие дни. Я неопределенно пожала плечами, на что он радостно улыбнулся и пообещал меня удивить. Потом торопливо попрощался под неодобрительным взглядом моего отца и вернулся к своим.

Мне не хотелось смотреть в ту сторону. Правда. Но взгляд все равно сам собой возвращался к олтийцам, так они себя называли. А вот у эльфов было свое название. В том мире они были эрнами. Скорее всего, в результате оторванности, язык потихоньку трансформировался. Я понимала их речь, когда они говорили между собой, но очень часто спотыкалась о непривычно звучащие слова и конструкции. Еще один плюсик в версию о правдивости легенды об исходе эльфов из Светлого леса.

Опять взгляд вильнул против моего желания. Таль. Он это или нет? Я так и не смогла абстрагироваться от ситуации. Все внутри дрожало от обиды и разочарования. Смогу ли я смириться с его абстрактной изменой? Смогу ли отпустить сейчас, когда мы оказались так близко? У меня нет ответа на этот вопрос. Я разрушена, рассыпалась на тысячу осколков, как и моя вера в любовь.

Отец что-то говорил мне на обратном пути, я отвечала вяло и невпопад, поэтому он вскоре закруглил разговор.

Остаток ночи я не спала. Слишком много мыслей, слишком сильно кипели во мне самые разные эмоции. А вот к утру я перегорела, точнее, выгорела дотла. Мыслей не осталось, чувств тоже. Слезы закончились. Разум нашел самый простой выход и переключился на другую задачу, выделив ее в приоритетную и бросив все силы на ее решение. Со всеми этими переживаниями, как-то на второй план отошла история с мамой и ее происхождением, а также тайна ее появления здесь задолго до остальных представителей ее мира.

Странно, что папа так и не отреагировал никак на эту новость. Он ведь тоже был в курсе и записи мамины читал. Или это просто я не заметила?

Сон так и не пришел. Я спустилась вниз и застала в гостиной отца. Он увлеченно читал какие-то записи на коммуникаторе.

— Дочка? Я думал, ты еще спишь. Вчера ты так устало выглядела. Как себя чувствуешь? Может пройти диагностику?

— Все хорошо, пап. Я спросить тебя хотела. Ты ведь вчера тесно общался с олтийцами? Можно через них попробовать выяснить что-нибудь про маму? Ты ведь понял, что это ее мир? Она тоже была олтийкой.

Отец нахмурился и отложил свой ком.

— Вина, я не думаю, что следует поднимать эту тему. Элрины давно нет.

— Но, пап, возможно, остались ее родные, которые до сих пор ищут ее, хотят узнать о ее судьбе? Разве ты не хочешь…

— Нет. Вина, я не хочу.

Отец встал и, нервно заложив руки за спину, отошел к окну.

— Но почему? – шокировано прошептала я.

— Прости меня дочка. Скорее всего, я эгоист, который боится потерять тебя.

— Что?

— Я не хочу, чтобы ты продолжала поиски, потому что, зная тебя, я уверен, что ты найдешь. И та часть твоей родни перетянет все внимание на себя. Я боюсь, что ты отдалишься от меня или захочешь вернуться в тот мир, откуда пришла Элрина. Это ведь естественно.

— Что за чушь ты говоришь! – никогда я даже не повышала голос на отца, а тут злость вскипела бурным потоком. – То, что я найду других родственников, не перечеркнет, что ты мой отец, и я люблю тебя. Никого не будет для меня роднее тебя, папа. Почему ты сомневаешься? – все ночные переживания всколыхнулись во мне.

Предательство того, кого я считала Талем, мои разбитые надежды, боль, обида острым лезвием полоснули по нервам.

Я отчаянно рыдала, до боли вжимаясь в отца, выплакивая по новой свои страхи и скорби. Его руки вздрагивали на моих плечах. Он тоже не сдерживал чувств. Мы очень долго так простояли, гораздо дольше, чем потребовалось мне, чтобы успокоится.

— Прости, я все понял, Вина. Хочешь узнать про маму, я постараюсь тебе помочь. Но у тебя, я заметил, появился свой источник информации. Будешь его пытать? Только учти, что Тарин этот слишком уж на любую женскую особь отвлекается, — осторожно заметил мой тревожный папа.

— Я в курсе, пап, — улыбнулась я. – Ничего другого кроме информации и помощи в поисках мне от него не нужно.