Польша и Россия в первой трети XIX века

Обострение политической ситуации в Европе, а также выступление калишской оппозиции на сейме нашло отражение в изменении политического курса императора и в дальнейшем наступлении на свободу слова. Новосильцев не был удовлетворен работой Суминьского в качестве цензора, считал, что тот не проявил необходимого рвения. По предложению Новосильцева в 1822 г. цензура была вновь передана в ведение Правительственной комиссии вероисповеданий и общественного просвещения, которую после отставки либерального министра С. К. Потоцкого в 1820 г. возглавил С. Грабовский, отличавшийся консервативными воззрениями. Непосредственно во главе цензурного комитета стал Ю. К. Шанявский, пользовавшийся большим доверием Новосильцева ²⁷

. Основная деятельность комитета была нацелена на контроль за периодической печатью. Кроме периодических изданий и книг цензура распространилась также на литографическую продукцию, гравюры, картины и т. д.²⁸

.

В связи с учреждением цензуры политическая периодика значительно утратила остроту и стала пользоваться меньшей популярностью. По цензурным соображениям авторы статей скупо освещали происшествия внутри страны и почти ничего не писали о России. Основное внимание уделялось событиям, происходившим в Западной Европе. О них сообщала и либеральная печать, издававшаяся за границей. Она циркулировала в Королевстве, что вызывало большое недовольство Зайончека, Новосильцева и великого князя Константина Павловича, который, находясь в Варшаве в качестве главнокомандующего польской армией, вмешивался также в дела государственного управления, пользуясь своим высоким положением. 16 августа 1822 г. в Королевстве было запрещено распространение заграничной либеральной периодики. Это касалось французских, немецких и английских изданий, которые не допускались к распространению и в России. Таковыми являлись «Конститусьонель» («Конституционная» [газета]), «Мируар» («Зеркало»), «Фудр» («Молния»), «Курье франсе» («Французский курьер»), «Журналь де спектакль» («Театральная газета»), «Альгемайне цайтунг» («Всеобщая газета»), «Цайтунг фон унд фюр Дойчланд» («Немецкая газета для немцев»), «Неккар Цайтунг» («Неккарская газета»), «Нюрнбергер корреспондент» («Нюрнбергский корреспондент») и «Морнинг кроникл» («Утренняя хроника»)²⁹

. Однако сам Константин Павлович, Зайончек и Новосильцев выписывали некоторые иностранные либеральные издания. Так, великий князь и Зайончек получали «Курье франсе», «Конститусьонель», «Журналь де Пари» («Парижскую газету») и «Альгемайне цайтунг», Новосильцев – «Мируар», а в библиотеку Административного совета поступал «Пари монитёр» («Парижский монитор»)³⁰

.

Следя за развитием событий в Европе, великий князь Константин и Новосильцев тщательно заботились о том, чтобы запрещенная зарубежная пресса не была известна в польском обществе. Их опасения были не напрасными. Зачастую либеральные периодические издания в небольших количествах нелегально ввозились через прусскую границу в Калишское воеводство и оттуда распространялись по всему краю. В этой связи позже, уже в 1829 г., большую тревогу Константина Павловича и Новосильцева вызвало разрешение Николая I варшавскому Обществу друзей наук выписывать из-за границы научные газеты. Новосильцев обращал внимание великого князя на то, что в ряде газет очень мало собственно научных статей, но главным образом в них говорится о политике. Кроме того, сенатор был уверен, что, несмотря на запрещение передавать эти газеты, кому-либо кроме членов Общества, они попадут широкому читателю. 2 (14) июля 1829 г. Константин Павлович писал брату, что Новосильцев изъял из распространения два номера «Ревю британник» («Британского обозрения»), содержавшие «вещи […] достойные порицания», и просил царя обдумать, «должно ли […] Общество друзей наук в Варшаве продолжать пользоваться той возможностью, которая ему предоставлена». «К тому же, – писал он, – […] это общество […] не имеет, по моему мнению, никакой реальной полезности и, более того, оно составлено большей частью из людей, принципы которых очень далеки от того, чем они должны быть». Представления Новосильцева и великого князя были приняты Николаем I. Общество друзей наук больше не могло выписывать «псевдонаучных» периодических изданий, таких как «Ревю британник» и «Месаже де шамбр» («Парламентский вестник»)³¹.