Польские трупы

Он подавал все это через окошечко в решетке, а она ошарашенно брала. Напоследок он вручил ей лекарство от похмелья. Несколько белых больших таблеток.

— Я знаю, эта ночь будет для вас нелегкой. И, конечно, самый лучший выход — напиться, — вздохнул он. — Но я искренне хочу вас заверить, что ничего плохого с вами здесь не случится. Никто вас даже пальцем не тронет. И очень скоро вы получите свободу. Целая и невредимая, выберете такое будущее, какое сочтете самым подходящим.

Шарлатаны-уфологи! Это первое, что пришло ей в голову! Ждут какую-то комету и тогда всех поубивают. Вот оно, прекрасное будущее. Полиция наконец-то до них доберется! Эта мысль пришла в голову следом за первой. Нет, они перебьют всех из желания жить в «Божьем мире». Третья мысль была еще хуже. Это одержимые жрецы какой-то богини, требующей жертв из числа их пленников. Ее заставят лежать, раздвинув ноги, на алтаре, а перед ней пройдет вереница плакальщиков. И действительно, пальцем никто к ней не притронется. Пальцем нет. А вот кое-чем другим — да. Она даже почувствует это «кое-что» внутри себя. Зачем она читала все эти полицейские рапорты? Зачем? Господи! Сюда приедет антитеррористическая бригада и устроят такую бойню, что никто не выйдет живым. Спалят половину здания, а оставшуюся взорвут. Она ведь знает этих парней. Господи! Господи. Господи. Не хочется умирать от пуль своих же корешей. А уж как заварится каша, ее коллеги строчить будут по всему без разбору — денег-то на стрелковую подготовку не хватало.

Мужчина, видя ее замешательство, снова отвел взгляд.

— Повторяю, с вами в самом деле ничего не случится. Поверьте мне. Ничего… — Он замялся. — Но я знаю, первая ночь — не лучшее время для беседы. Надо переждать хотя бы парочку дней, чтобы приступить к разговору.

— Сколько женщин вы тут держите?

Он потер нос.

— Самое удивительное то, что никого, кроме вас, сейчас мы не держим.

— Ну да. Они здесь по собственной воле?

Он спрятал лицо в ладонях.

— Они же здесь? — настаивала она. — Правда?

— Да. Здесь, — кивнул он.

— И что вы с ними делаете?

— Ничего не делаем. Они здесь по собственной воле.

— И вы хотите, чтобы я в это поверила?

Он пожал плечами.

— Поймите. Первая ночь действительно не лучшее время для серьезного разговора. Говорю вам еще раз: ничего с вами не случится и уже скоро вы получите свободу.

— Тогда почему ни одна из похищенных женщин не вернулась домой?

— Не сегодня. Пожалуйста, не сегодня. Спокойной ночи. — Уходя, он обернулся. — Да, если вам что-то понадобится, над кроватью есть красная кнопка. Кто-нибудь из обслуживающего персонала немедленно прибежит и выполнит ваши пожелания.

Она снова оторопело посмотрела ему вслед.

— Могу я увидеть своего мужа? — крикнула она.

— Я говорю вам, не сегодня, — повторил он. — Желаю доброй ночи. Хотя… она вряд ли будет такой уж доброй.

Анита рванула решетку, но он уже ушел. Трясясь от злости, она повернулась к маленькому окну в стене комнаты. Оно не было зарешечено, но Анита догадывалась, что стекло в нем бронированное: из-за окна не проникало ни звука, по-видимому, оно было многослойным. Она налила рюмку «Финляндии». Выпила, закусила тартинкой с икрой и окинула взглядом свою небольшую камеру. Либо ее обманывало зрение, либо в камере была дверь. Заинтригованная, Анита подошла к ней. Предвидя заранее, что дверь будет закрыта, тем не менее наперекор всему дернула за ручку.

Полный шок! Дверь была не заперта. Анита вошла в просторный апартамент. И прямо-таки потеряла дар речи. Один только раз в жизни она видела нечто подобное. В VIP-апартаменте в отеле. Когда сотрудничала с президентской охраной во время спецоперации во Вроцлаве. Кажется, там был только один апартамент такого уровня, и обычным гостям его не сдавали. Ну, разве что на их банковском счете значилось, по крайней мере, шесть нолей. Мягонькие кожаные диваны, красивые ковры, приглушенный свет. С правой стороны — кабинет для работы. Ноутбук, почтовая бумага и конверты, удобное кресло, ее любимые письменные принадлежности — старая немецкая пишущая машинка и чернильная авторучка. Рядом гардеробная. Потрясенная, Анита открывала шкафы. Платья, джинсы, камуфляжные брюки, ночные рубашки и пижамы. Все именно такое, какое она обожала носить. Слева ванная комната. Ванна что твой авианосец. Пожалуй только, авианосцы редко бывают оснащены джакузи. Душевая кабина размером в половину ее квартиры. И, конечно, телевизор, стульчик перед ярко освещенным туалетным столиком с набором косметики для ухода за кожей. На ее зарплату и трети такой не купишь. И тут же клозет. При большом желании в ванной можно было бы запарковать автомобиль. Например, «вольво». Эдакую громадину на колесах. Поместилась бы запросто, если бы не огромный музыкальный центр, установленный здесь, наверное, лишь затем, чтобы в процессе… ну, в процессе… в процессе того, чем в этом месте занимаются, не было скучно.