Польский крест советской контрразведки

Процитированный выше документ привел в своей статье латвийский историк Э. Екабсонс, который задался вопросом: что делали польские контрразведчики и разведчики в Риге во время переговоров? Частично он сам и отвечает — работали в контакте со своими латышскими коллегами, не ставя об этом в известность политическую полицию Латвии. Ведь известно, что еще с осени 1919 г. штаб главнокомандующего латвийской армии регулярно передавал разведывательную информацию о большевистских войсках польскому военному представителю в Риге майору А. Мышковскому. Летом 1920 г. последний создал в Латвии собственную разведывательную сеть (резидентура «Дор»), которая в начале августа сумела добыть важные сведения о направлении ударов Красной армии на польском фронте[397]

. Польский военный представитель добился разрешения латвийского Генерального штаба и отправил в Москву своего агента в качестве сотрудника дипломатической миссии Латвии, а добытые материалы этот агент мог пересылать дипломатической почтой. Латвийский историк утверждает, что польской стороне латыши передавали копии депеш, получавшихся и высылавшихся советской делегацией посредством телеграфа. Э. Екабсонс нашел подтверждение этому в Государственном архиве Латвии. Там сохранились полностью или частично расшифрованная переписка руководства и членов делегации с Москвой, инструкции наркома иностранных дел РСФСР Г. Чичерина и даже личная переписка членов советской делегации

[398]

. Так начиналось сотрудничество разведок соседних с нашей страной государств. Это направление работы получило значительное развитие в последующие годы.

В июне 1921 г. польское руководство осуществило крупную реорганизацию своих спецслужб с учетом наступления мирного времени. Верховное главнокомандование было переименовано в Генеральный штаб (ПГШ). В его составе создали разведывательную службу как основное подразделение 2-го отдела[399]. Начальник ПГШ 10 августа 1921 г. утвердил «Инструкцию по организации разведки в России». В ней были заложены организационные принципы функционирования спецслужбы. Согласно инструкции, вся территория нашей страны делилась на районы, которые покрывали резидентуры двух типов: под литерой «А» (создавались в приграничных с РСФСР, Белоруссией и Украиной государствах и собственно на польской территории) и под литерой «Б» (непосредственно на советской территории). На 1921 г. уже имелись разведывательные аппараты первого типа в следующих городах: 1) в Гельсингфорсе (отвечал за работу по Петроградскому военному округу, частично по Балтийскому флоту и по центральным учреждениям в Москве); 2) в Ревеле (проводил разведку на территории Петроградского ВО, работал по Пскову и Великим Лукам и, по мере возможностей, в Москве); 3) в Риге (собирал сведения по Петроградскому ВО, Западному фронту и в Москве); 4) при штабе 2-й армии, позднее в Вильно (экспозитура № 1, объект разведывательных интересов — Западный фронт); 5) во Львове (экспозитура № 5, нацеленная на Киевский ВО); 6) в Кишиневе (интересовалась Киевским ВО); 7) в Константинополе (вела разведку в южной части Украины и на Кавказе). В иностранных государствах разведывательные резидентуры функционировали, как правило, при аппаратах военных атташе и возглавлялись последними.

К середине 1930-х гг. польская разведка создала свои резидентуры еще в нескольких странах. В РГВА сохранился перечень и краткий обзор деятельности экспозитур в Багдаде, Бухаресте, Вене, Каире, Лионе, Париже, Праге, Риме, Стамбуле, Тегеране и Харбине[400]. Основной их задачей была работа против СССР. В польской столице функционировала экспозитура № 2. Она занималась изучением и контролем за конспиративной деятельностью русских эмигрантских организаций, находившихся в Польше, и тех, которые работали в других странах, но свои операции осуществляли через польскую границу, Одно направление работы экспозитуры № 2 выделю особо — это организация так называемого «прометейского» движения — она курировала эмигрантские группы украинцев, грузин, выходцев с Северного Кавказа и Средней Азии, направляя их сепаратистскую активность внутрь СССР.