Полуденные призраки

– Я не злопамятный – просто от природы злобен. А на память никогда не жаловался. Мне вся ваша кодла – до ноги. Но не ты – здесь вопрос особый! Специально за тобою следить буду, не сомневайся! Колючка на запретке, как кто-то здесь недавно говорил, для порядка. А сквозь неё много чего в обе стороны пройти может – чьи слова? Твои… Я запомнил. И о ч е н ь постараюсь, чтобы м о и приветы – лично для тебя, прошли своевременно. Так что, если ты выйдешь… Не когда – а если! То я тебя там лично встречу. Прямо у ворот.

Ставлю стул и, подняв с пола какую-то тряпку, заботливо вытираю грязную морду собеседника. Вот – так уже гораздо лучше.

– До потери пульса, как некоторые, не бью. Чтобы ненароком ничего не позабылось. Так что – помни! Всё, сука, помни…

– Он же у нас ещё не женат, насколько я слышал? – спрашиваю у провожатого.

– Да не успел ещё… всё никак кандидатуру подходящую подобрать не мог. Он же – не абы кто! Не всякая такому человеку подойдёт. Понимать надобно! Один дом чего стоит! Картинка! Ребята с обыска уже вернулись, так только наликом – более лимона баксов нашли. За рубли – так и вообще молчу. Мамашу его, так прямо на пороге чуть удар не хватил, никак в случившееся поверить не могла. Так на "скорой" в больницу и увезли… А уж сколько гадостей она нам пообещать успела… – качает камуфляжный головой.

– Ну, вам, поди, чуть не каждый день такое обещают – и что? Живы же!

– Да, порою, знаешь, такая злоба душит… Но – терпим!

– Так иначе и нельзя. Вы ж на службе, не то, что некоторые…

– Думаешь? – с интересом оглядывается он на меня.

– Жизнь такая… А где, кстати, у него дом?

Утро застало меня уже в пути. После исполнения всех формальностей, подписав кучу протоколов и получив всё изъятое, я прыгнул за руль и только подмигнул на прощание стоп-сигналами. Хороший это, наверное, город… но не мой! Не любят меня тут, всё больше в качестве ходячего кошелька рассматривают.

С Оксаной мы не встретились. Но, полагаю, она не сильно на этот счёт переживает – у неё ныне и другие причины для расстройства имеются. Я же просто вычеркну её из памяти.

Кстати, дом "дознавателя" сгорел. Хрен его знает, как всё это вышло… но сгорел, буквально, дотла. После того, как в загоревшем доме что-то неслабо ахнуло, прибывшие по вызову пожарные ограничились тем, что постарались не допустить распространения огня на другие дома. А этот… да и пёс бы с ним! Видать, не всё при обыске нашли.

– Ты, в общем, губу-то не раскатывай… – Рощин, чуть наклонив голову, просматривает видеозапись моего задержания. – Не только потому, что ты у нас весь такой хороший, да красивый, вся эта буча началась.

Он поясняет.

Нездоровое шевеление вокруг нашей конторы началось не вчера. Кое-какие неприятные "звоночки" были и раньше. Не просто же так были дооборудованы машины некоторых сотрудников. В том числе – и моя.

– Компромат на нас собирали тщательно – и любыми способами. Пробовали агентуру внедрять – и это им удалось. Но после того как агент добросовестно проработал полгода в ремзоне автопарка где-то под Хабаровском, идея эта была признана провальной – и от данного способа отказались. И тут – ты попадаешься на тривиальной разводке! А название нашей конторы всплывает в полицейской сводке. Кое-кто моментально сделал стойку – и в Краснодар вылетел один из твоих "дознавателей", подполковник Власюк. Он, москвич, не местный. Здесь он, как раз и обеспечивал интересы наших недоброжелателей. Вот и решил тебя взять в оборот – прямо на месте. Галина он знал давно, и был в курсе его делишек. Так сказать, он и ему обеспечивал некую "благосклонность" – уже со стороны Москвы. И вот тут пришли в движение некие потайные пружинки… Его-то мы уже знали, так что "внезапный" интерес к задержанию нашего сотрудника был истолкован должным образом.

Он поясняет.

Здесь сразу совпали интересы разных ведомств.

ФСБ давно и тщательно разрабатывало то самое УВД, куда меня и притащили после отделения полиции. И даже кое-какую технику они туда успели запихать. В принципе, материала у них накопилось уже достаточно, и прихлопнуть всю эту братию они могли ещё "вчера". Так что и мнимый "наркоша" тоже возник в моей камере далеко не сам по себе – местные опера считали его своим агентом. И подсадили его ко мне с вполне определённой целью – "дожать" дурака, чтобы он не слишком уж кочевряжился.

– Ну, как сам понимаешь, они там много чего считать могли… Потому, кстати, твоя камера и не прослушивалась – смысл в этом какой? И так там свой человек имеется, всё расскажет… – хмыкает генеральный. – А тут – такой нехилый облом получился! "Своим" он оказался не только для них.

Ибо статья за всякие там служебные махинации и прочие фокусы – это, конечно, серьёзно. Но если ко всему этому присовокупить ещё и посягательство на некие государственные интересы… то желающих, хоть как-то "впрягаться" за "честных полицейских" нужно будет днём с огнём искать! С вполне предсказуемым результатом.

Такой расклад очень даже устраивал и тех, кто стоял за спиною "Фореста" – им даже и высовываться не пришлось!

– Так им, что, шпионаж шьют?