Полуночная тень

– Заткнись, Бисли, – пошёл успокаивать его надзиратель.

– Хаген, – не теряя времени, Серый окликнул главу культа Ярсиса. Мальчик всё ещё трепетал перед окутанным аурой смерти альбиносом, животный страх поднимался из глубин, стоило заглянуть в эти кровавые глаза, но Реми боролся с собой, подавляя неуместную панику.

– Для тебя уважаемый Хаген, – злобно выплюнул тот, даже не удостоившись посмотреть в сторону звавшего.

– Уважаемый Хаген, – исправился мальчик. Спорить с тем, кто мог способствовать освобождению просто напросто глупо. И всё же уважения к жуткому культисту оборотень не испытывал, один лишь страх.

Фраза возымела действие, Хаген посмотрел в сторону камеры Серого.

– Кто меня звал? – недовольству проповедника не было предела.

– Я, – Реми решил брать наглостью, но с каждой следующей фразой, он всё больше разуверялся в правильности своих поступков. – Уважаемый Хаген, можете взять меня с собой?

Хаген поднял одну короткую серую бровь, он некоторое время молча стоял и смотрел на сопляка. Син вытаращил глаза на мальчика и, насколько смог, закованными в наручники руками подавал знаки, чтобы тот замолчал и не продолжал. Убийца не знал, что план Реми заключался в другом.

– Зачем? – наконец спросил Хаген и дёрнул железной цепью, желая угомонить потуги заключённого.

– Я хочу убить Хаарта. Если я выйду, я точно найду способ это сделать. Возможно, обращусь за помощью в гильдию убийц, но я убью его! Своими руками. Вы его тоже ненавидите. Помогите мне, а я помогу вам. Вам не придётся нарушать законы, если Хаарта убью я, а я могу поклясться, что так и сделаю, – со всей серьезностью, на какую был способен, молвил Серый. Он забыл половину умных формулировок, которые вынашивал в мозгу последние недели дабы уговорить культиста. От страха мысли спутались, слова вылетели из головы, и Реми произнёс то, что вспомнил. Слова его звучали неуверенно и нелепо, план трещал по швам.

– Я – выше закона, – машинально ответил культист. Син теперь как заведённый переводил опасливый взгляд с мальчика на альбиноса, не зная, что и думать. – Ты что, дурак? – продолжал Хаген. – Если я захочу, я убью его. Законы писаны лишь для таких, как вы, – он ещё раз дёрнул цепь. Син скривился, железо больно садануло по запястьям.

– Но, – хотел возразить Серый, но вернулся надзиратель.

– Бреган, – обратился Хаген к стражнику, не отрывая глаз от мальчика за решёткой. – В следующий раз, я заберу этого парня на Карнавал Боли, понял? – Мужчина бросил испепеляющий взгляд в сторону надзирателя.

– Но он не смертник, его срок… – начал пернатый, но Хаген бесцеремонно его перебил.

– Так придумай ему вину. Если я не уйду с ним, я возьму на Карнавал Боли тебя, – чётко и громко ответил культист, глаза его загорелись безумием. Реми сжался от страха и непроизвольно отшёл на пару шагов от решётки.

– Я на службе у Поднебесного Правителя! Ты не имеешь права! – пытаясь придать себе грозный вид, но глазами и нервными жестами выдавая боязнь, проскандировал стражник.

– Мои права безграничны! Если я захочу, я убью вас всех. Я – Кровавый Звездопад, сам себе закон. Есть и всегда будет лишь один Поднебесный Правитель, которому я подчиняюсь – это Сильвана! – сверкая безумными глазами, повысил голос культист.

Реми с каждым новым произнесённым Хагеном словом, отходил всё дальше от решётки, а сейчас, уперевшись в противоположную стенку, медленно осел по ней на пол. Этот человек, это чудовище, его кровавого цвета глаза внушали дикий ужас. Попасть к нему на Карнавал Боли – это кара. Просто попасть к нему в руки – это кара. Как оборотень вообще додумался поговорить с этим монстром?

Подальше. Подальше, подальше, подальше. Нужно держаться как можно дальше от этого чудовища. Он чокнутый. От него веет безумием. И он сам себе закон. Творит что захочет. Сильвана-объединительница, кого же ты привела в наш мир?

– Да чёрт её знает, будет ли вообще ещё хоть одна реинкарнация Тиранши! Ты не можешь ходить вот так, самому себе законом! – опасаясь собственного поведения, воскликнул в ответ пернатый.

– Ну да, – уже более спокойно произнёс альбинос. – Есть ещё Ауру. Но ведь старших нужно уважать, – Хаген разразился самым безумным смехом, на какой способен человек, и пошёл к выходу, таща за собой на цепи Сина, точно тот упрямый пёс. Культист не обернулся, не дал новых распоряжений, просто ушёл.