Полуночник

– Мы спасли девушку, – склонился над ним Рисдон. – Ее прятали под одеялом в углу фургона. Одному Богу известно, что этот Келлиган сотворил с ней. Она явно не в себе. Возможно, он опоил ее чем-то. Мои Ищейки за ней присмотрят. – Кроули кивнул. Какая разница… – У меня там медики дежурят, по ту сторону Арки. На всякий непредвиденный случай. Я скажу, чтобы они пришли взглянуть на Алису.

– Напрасная трата времени, – безжизненно произнес Кроули.

– Вовсе не напрасная. Ты только посмотри на нее. Ей требуется помощь. Если наши люди не смогут привести ее в чувство, придется отправить ее в какую-нибудь лондонскую больницу.

– Она в коме.

– В чем? Не валяй… Кроули, да что с тобой? Ты сам на себя не похож. А ну-ка, дай ее мне, я отнесу ее в Грачевник.

Кроули судорожно сжал Алису в объятиях.

– Никто ее никуда не отнесет.

Нахмурившись, Рисдон присел рядом с Кроули и оглядел Алису: тряпичное тело, бледное лицо, слабо вздымавшуюся грудь.

– Ее должны обследовать врачи, они ей помогут.

– Нет нужды. Я сам отнесу ее в Грачевник. Мы… – Кроули сбился, но тут же взволнованно продолжил: – Я присмотрю за ней… В Корэм-хаусе. К черту эти гнусные больницы. К чертям собачьим стерильные палаты.

– Кроули, ей требуется врачебный уход. Причем немедленно. Отцепись от нее.

– Нет! – Кроули повернул к Рисдону искаженное болью лицо и разразился вымученным смехом. – Ты ведь ничего не знаешь!

– Да с чего ты взял, что она в коме, Кроули? – Рисдон предпринимал героические усилия, чтобы окончательно не вспылить. – Что, по-твоему, он с ней сделал?

– У него был треклятый обломок Арбор Талви! Он отнял его у Алисы. Я пытался вернуть его, но не сумел. Видимо, он куда-то его спрятал.

– Да что ты несешь?

– Должно быть, он пронюхал, кто она такая, иначе он ни за что бы не пошел на это. – Кроули выкатил на комиссара налитые кровью глаза. – Но я ничего ему не говорил! Наверное, она сама ему призналась. Но зачем? Зачем она постоянно изображает из себя мученицу?

– О чем ты не говорил ему, Кроули? Что он с ней сделал?

– Перерезал нить. Я заметил, как он махал Арбор Талви над ее головой. Она лишилась своего полуночника, Рисдон, слышишь? Она потеряла своего птаха!

Кроули закрыл лицо руками и тяжело вздохнул.

– Ничего не понимаю. Но зачем он так поступил?

– Затем, что узнал, кто она такая. Затем, что она, должно быть, во всем ему призналась.

– Ну и кто же она такая? Давай-ка начистоту.

Кроули пристально посмотрел на него и выдохнул:

– Она птицелов, и кроме того, она… дитя Туони.

– Нет… – ошарашенно затряс головой Рисдон, – она…

– Она самая, –

с горечью подтвердил Кроули.

– Туони… – растерянно повторил Рисдон, одновременно веря и не веря словам Кроули. – Не может быть. Ты что-то путаешь. Марианна промыла тебе мозги… Ты болен.

– Говорю же тебе, – зарычал Кроули, – ее отец – Туони!

Рисдон уставился на Кроули немигающим взглядом, но, не найдя на его лице и тени лжи, хлестко выругался.

– Она – дочь Туони? – Кроули кивнул. – Бог мой, Кроули… – Рисдон побелел как холст. – Дитя Туони разлучилось со своим полуночником? Ты понимаешь, что это значит? Девять сыновей-болезней Ловиатар и десятая казнь Египетская… ученые древности, легенды, живописцы… все сходятся в одном…

– О чем ты? – грубо оборвал его Кроули.

– Магеллан исследовал природу полуночников в метафизическом трактате «Сиелун», посвященном душе, Сиелу… – Рисдон поежился. – Полуночники охраняют и берегут души людей. Когда люди умирают, полуночники покидают их, и оставшиеся без пригляда души отлетают в Обитель Смерти.

– Ну и? Это всем известно.

– Да, но Магеллан предположил, что полуночник Туони играет совсем иную роль. Что на него возложена совсем иная обязанность.

– Какого черта ты…

Рисдон заметно разволновался. Голос его зазвучал громко, страстно, призывно. Комиссар полиции хотел быть услышанным.

– Магеллан верил, что полуночник Туони не защитник души Повелителя мертвых, а ее тюремщик. Поработитель… Туони есть Смерть, Кроули. Когда его душа лишается полуночника, ей нет нужды отправляться на Сулка-топь, чтобы встретить смерть, ибо душа Туони и есть та самая смерть. И Магеллан предположил, что полуночник Туони не дает вырваться его душе на волю, чтобы спасти от нее нас, чтобы спасти от нее весь мир.

– Но… с какой стати ему пришла в голову подобная мысль? – поразился Кроули.

– И не ему одному, – резко ответил Рисдон. – Смерть разрушает все, никто не в силах противостоять ей. Так считается в большинстве культур. Я знаю, ты тоже видел изображение Десятой казни Египетской на полотне Марианны Нордем. – Рисдон разгорячился и, пытаясь как можно яснее донести свою мысль, принялся орать на Кроули в надежде, что так до него быстрее дойдет. – Разделенный с душой полуночник наблюдает, как душа Туони-Смерти, вырвавшаяся на волю в земную юдоль, словно чудовищная тень накрывает Египет и пожирает первенцев египтян.

– Сказки, – буркнул Кроули и осекся: кусочки головоломки внезапно сложились в его голове в единое целое.