Читаем Полуночный странник (СИ) полностью

  - Вот кстати, да - вторил Николай - клещи нам не братья совершенно.







  - Успокойтесь, в этом году аккарицидную обработку провели уже, так что клещи - это вряд ли. Кроме того - я взяла с собой парочку карематов - Татьяна достала из одного из пакетов плотно свернутые туристические коврики - так что не на голой земле сидеть будем. Увидите, небось, как по коврику это зловредное паукообразное к вам подползает...







  Ребята быстро разложились, аккуратно расставив на скатёрочке продукты - чувствовалась походная сноровка, а Дэн распалил небольшую печку - щепочницу.







  - Зачем? - удивился Николай.







  - А тут у нас сосисоны. И костры, по закону подлости, жечь тут нельзя. Но про щепочницы ничего не сказано. Так что я пока типа шашлык делаю, можно по пивку...







  - Да чего-то не хочется.







  - Игорёк?







  - А что Игорёк сразу? - Игорь передал Дэну лежащую подле него сухую суковатую палку - Игорёк за рулём и через часик поедет до дома до хаты. Я вчера так и не успел сказать, вы все спать улеглись - моя-то дочку ждёт. Через месяц папой буду, вот. Так что и это-то время скрипя сердце выгрыз... Моя вовсе пускать не хотела, но... Раз _такая_дата...







  - Девчноки? Что, тоже нет? Ну ладно, не хотите, как хотите, мне больше достанется.







  - Итак - Николай придвинулся поближе к Жанне - Пока наш шеф - повар, героически сражаясь с зелёным змием, готовит эрзац - шашлыки, позвольте, сударыня, познакомиться с вами поближе. И не подумайте ничего худого да пошлого - просто я о вас, кроме фио, не знаю ничего. А, ну и ваших обворожительных глаз, конечно.







  - О, комплименты и лесть? Грубовато, но сделаем скидку на то, что ты в тайге месяцами никого, кроме медведей, не видишь... Что бы ты хотел узнать?







  - Как ты пришла в наш кружок-то туристический? Просто ты какая-то... Даже не знаю...







  - Ногами пришла. Ну, на руках ходить тяжело, вот я и... И какая же я?







  - Какая-то воздушная, не знаю, холёная... Тебя легко представить где-то в богемной тусовке или, на худой конец, на дискаче, но чтоб где-то в горах или в тайге...







  - О, Коль, первое впечатление обманчиво - добавила свою лепту к разговору Татьяна - У Жанки гламурность и гипертрофированная девочковость - только в городе, а "в поле" - она как в той поговорке: я и лошадь, я и бык... Она, если ты не знал - а ты не знал - без двух годиков дипломированный геолог. Помнишь Вальку Скорикову? Ну, мою одногрупницу? Она нынче в Канаде обитает... Так вот Жанка - её двоюродная сестра. Я её по физике натаскивала - на вступительные в универ. Тогда мы с Володькой как раз не пошли в Хибины, ты старшим был.







  - Аааа, вот оно что!







  - Эх, Танька... Вот и ходи с тобой в разведку после этого - ты ж первому попавшемуся фашисту обо мне всё расскажешь!







  - Минуточку! - Николай притворно нахмурился - Я, конечно, временами выдающаяся личность, но вот чтоб прям фашист!







  - Так, граждане фашисты и прочие "-исты". - подала голос Наталья - Давайте гитарку-то расчехлим и чего-нибудь сбацаем. А то сидим уныло, как на похоронах! Колян, ну что, как в старые времена, у кого глотка луженее и кто реалистичнее исполнителя перепевает?







  - Ох, я, кажись, попал - обреченно молвил Николай, выуживая гитару из чехла - но вообще, чья инициатива, того и тапочки, да и девушкам надо уступать, так что - начинайте, мадам!







  - Да легко! - Наталья провела по струнам, удовлетворённо мурлыкнула - Даже не расстроили инструмент, однако! И...





  Песен еще ненаписанных, сколько?





  Скажи, кукушка, пропой.





  В городе мне жить или на выселках,





  Камнем лежать или гореть звездой? Звездой.







  Солнце мое - взгляни на меня,





  Моя ладонь превратилась в кулак,





  И если есть порох - дай огня.





  Вот так...









  Получилось очень похоже на Цоя - правда, конечно же, Наталья не могла петь басом, но стиль исполнения был удивительно близок оригинальному... Николай похлопал в ладоши, когда песня закончилась, ему вторили остальные. Взяв из рук Натальи гитару, но сказал:





  - Тут одна девушка жаловалась, что я её проигнорировал, так что... Вспомнил тут одну песню...





  Ты уходишь прочь из дома





  В час, когда все крепко спят,





  По дороге мне знакомой,





  От рассвета на закат.





  Ночь в июле полна соблазнов,





  И мятежна ночная даль,





  Свыше путь тебе указан,





  Знает Бог один - куда...







  Слишком много было фальши,





  Несвободы и вранья,





  Ангел мой, так будет дальше,





  Но беги, беги пока!







  - Ух ты - всплеснула руками Жанна, когда Николай закончил петь - Вообще, я больше бардовскую песню уважаю, например: "Неистов и упрям, гори, огонь, гори. На смену декабрямприходят январи. Прожить лета б дотла,а там пускай ведутза все твои дела на самый страшный суд." Играть на гитаре не умею, уж не взыщите... Но и твоя песня тоже ничего так...приятненько.







  - Это не моя, это группы "Ария". А это что ты пропела?







  - А это Булат Окуджава.







  - Интересный у тебя музыкальный вкус, Жанна.







  - Сказал ты, словно бы в чём-то разочаровался.







  - Скорее напротив.







  - Нижайше прошу извинить - но вы не могли бы передать мне гитару? У вас для флирта ещё масса времени впереди, а мне примерно в одно время с Игорьком надо гоу то зэ хоум - отгул с работы не бесконечен. Так что хоть наораться в волю, что ли!Во славу биотеха, хе-хе!







  - Да пожалуйста!







Перейти на страницу:

Похожие книги

Безмолвный пациент
Безмолвный пациент

Жизнь Алисии Беренсон кажется идеальной. Известная художница вышла замуж за востребованного модного фотографа. Она живет в одном из самых привлекательных и дорогих районов Лондона, в роскошном доме с большими окнами, выходящими в парк. Однажды поздним вечером, когда ее муж Габриэль возвращается домой с очередной съемки, Алисия пять раз стреляет ему в лицо. И с тех пор не произносит ни слова.Отказ Алисии говорить или давать какие-либо объяснения будоражит общественное воображение. Тайна делает художницу знаменитой. И в то время как сама она находится на принудительном лечении, цена ее последней работы – автопортрета с единственной надписью по-гречески «АЛКЕСТА» – стремительно растет.Тео Фабер – криминальный психотерапевт. Он долго ждал возможности поработать с Алисией, заставить ее говорить. Но что скрывается за его одержимостью безумной мужеубийцей и к чему приведут все эти психологические эксперименты? Возможно, к истине, которая угрожает поглотить и его самого…

Алекс Михаэлидес

Детективы