Полвойны

— Это война. Я пришла, чтобы приносить вред.

— Не очень-то обнадеживает.

— Да уж.

— Где вы научились магии?

— Не могу сказать.

— Не можете или не скажете?

— Не могу и не скажу.

Колл вздохнул. От каждого ответа, что она давала, ему казалось, что он знает еще меньше. 

— А вы правда можете безопасно довести нас до Строкома?

— Довести до Строкома? Да. Безопасно? – Она пожала плечами.

— Это тоже не слишком обнадеживает.

— Да уж.

— Мы найдем там оружие?

— Больше, чем сама Мать Война смогла бы пустить в ход.

— А если мы пустим его в ход… будет ли риск еще одного Разбиения Бога?

— Я буду довольна, если мы разобьем Праматерь Вексен.

— Это обнадеживает меньше всего. 

Скифр уставилась на серое море. 

— Если думаешь, что я здесь, чтобы тебя обнадежить, то ты сильно ошибаешься.

— Почему всегда все так непросто? – Отец Ярви хмуро смотрел на длинный пандус из покрытого выбоинами эльфийского камня, ведущий во двор крепости. По нему спускалась тощая фигура. Высокая, бритоголовая, с эльфийскими браслетами на татуированной руке. – Мать Скаер, вот это сюрприз! Я думал, вы не хотите принимать участия в этом безумии? 

Министр Ванстерланда покрутила головой и сплюнула. 

— Я хочу, чтобы никто не принимал участия в этом безумии, но мой король выбрал свой путь. Я должна убедиться, что он идет по нему к победе. Вот почему я еду с вами.

— С удовольствием попутешествую в вашей компании. – Ярви подошел к ней ближе. – Если вы собираетесь помогать мне. Встаньте на моем пути, и вы пожалеете.

— Значит, мы поняли друг друга, – сказала Мать Скаер, скривив губы.

— Мы всегда понимали.

Колл вздохнул про себя. Что может быть лучшей основой для союза, чем взаимная ненависть и подозрения?

— Тогда за весла! – крикнул Ральф. – Я тут не молодею!

Пример Гудрун

Это было прекрасное утро позднего лета, и благодаря Матери Солнцу капли ночного дождя сияли в траве, словно драгоценности.

— Это наше самое слабое место, – сказал Рэйт.

Не надо было быть великим воином, чтобы это увидеть. Во время Разбиения Бога северный угол крепости срезало, будто гигантским ножом, и короли далекого прошлого построили башню, чтобы закрыть проем. Это было плохо сделанное и заброшенное сооружение, его крыша обвалилась, и на покрытых пометом стропилах кишели птицы. Часть стены, построенная людьми рядом с башней, клонилась наружу, и ее подпирали крошащиеся бастионы.

— Башня Гудрун.

— Откуда у нее это название? – спросила Мать Оуд.

Скару сильно раздражала эта история, когда ее рассказывала Мать Кира, но оказалось, что она хорошо ее помнит, как и большинство уроков министра.

— Принцесса Гудрун была правнучкой короля Тровенланда.

— Плохое начало, – проворчала Мать Оуд. По утрам она нередко бывала раздражительной. – Впрочем, я знаю несколько историй с таким же началом, которые заканчиваются нормально.

— Только не эта. Она влюбилась в помощника конюха.

— Опрометчиво.

— Наверное, любовь приходит тогда, когда приходит.

Мать Оуд приподняла бровь.

— Обычно видно издалека, что она приближается, и можно приложить усилия, чтобы уйти с ее пути.

— Что ж, Гудрун не приложила. В Тровенланде тогда было три короля, и дед пообещал ее одному из двух других. Она попыталась сбежать, и тогда он повесил ее любовника прямо на этой башне, а Гудрун запер на вершине, чтобы она осознала свой долг. 

Мать Оуд почесала пучок, в который были собраны ее волосы.

— Даже не знаю, как эта история может окончиться хорошо.

— Никак. Гудрун сбросилась со стены и умерла во рву.

— Будем надеяться, мы все не последуем ее примеру, – сказал Рэйт.

— Не убьем себя ради любви? – спросила Скара.

— Не помрем во рву.

В последнее время Рэйт выглядел мрачно, даже для него. И хотя для объяснения чьего-либо плохого настроения не было нужды смотреть дальше, чем на приближающуюся десятитысячную армию врагов, Скара раздумывала, не стояла ли за этим ее сделка с Гормом. Она и сама совсем ей не радовалась, но ничего нельзя было поделать. Она устало вздохнула. Беспокоиться стоило о вещах посерьезнее, чем чьи-то чувства, пусть даже и ее собственные. 

Ее привлек звук копыт, и она увидела, как из ворот выезжают всадники. Две сотни лошадей, если не больше, быстро мчались колонной прочь. Земля била у них из-под копыт, когда они прогрохотали мимо людей, все еще углублявших ров, и поскакали дальше по грязи, мимо лагерей Горма и Утила. 

По пологому склону в их сторону поднимался Синий Дженнер, и Скара крикнула ему:

— Кто это не желает дождаться грядущего?

— Колючка Бату, – сказал Дженнер, поворачиваясь, чтобы посмотреть на всадников. – Но только потому, что на ее вкус Светлый Иллинг добирается сюда недостаточно быстро. Она взяла две сотни самых кровожадных гетландцев, чтобы нанести им столько урона, сколько сможет.

— Она может нанести немало урона, – пробормотала Скара, глядя, как всадники вытекают из длинной тени Оплота Байла и скачут по разоренной деревне на север.