Полынь чужбины

Грабеж и насилие сопровождали армию...

Появились слухи о появлении конницы Буденного, срочно брошенной из района г., Брянска, появились эстонские и латышские части... Непрерывные, кровопролитные бои у Кром, Ельца, Касторной и др. обескровили армию... Армия таяла, преданная и проданная интендантами, спекулянтами, политиканами, провокаторами, приспособленцами, прихлебателями.

18. VII. Томительны безумные, бессонные лунные ночи в изгнании —сил нет заснуть, проводишь всю ночь напролет, не смыкая глаз, в разговорах с такими же неприкаянными, мятущимися людьми. Воздух звенит от беспрерывного стрекотания полевых сверчков, цикад... Вчера я не мог заснуть, я был слишком расстроен, подавлен, угнетен — незаслуженно я был оскорблен человеком, от которого никогда подобного не ожидал... Разговор шел между нами в повышенном тоне, разговор на жгучую, больную тему — о России, армии и патриотизме... Началась переоценка ценностей, приведшая к роковому... В подполковнике Кочергине вспыхнул невоздержанный характер и, закусив удила, он начал лить грязь на все — не забыта была и русская интеллигенция, «виновница нашего пребывания в Галлиполи», и «гнилая профессура», пристегнуто было и «еврейское влияние» — вдруг неожиданно сорвалась фраза, которой я не могу простить ни за что. Затронута моя честь —грубым, хамским образом. Слова были вскоре взяты им обратно, но ранение нанесено одновременно в мозг и сердце — я не могу забыть, я никогда не прощаю в таких случаях...

20.VII Перед самым пробуждением приснился сон, будто я получил два письма от любимой. Н. пишет, что все родные живы-здоровы, ждут новой премьеры в театре. Переехали в Литву. Только ничего не слышно от Евдокии и Марфы. Н. любит меня по-прежнему и ждала от меня писем весь 1920 год... Снилось то, о чем постоянно думаешь, что неотвязно гложет душу, чем живешь, что дает силы жить и бороться. Нет дня, нет положительно часа, чтобы мог забыть прошлое и забыться!)

10

Между этой и следующей записью дневника Кости Найди-ча были заложены несколько вырезок. Газетные репортажи. Без указания числа. Без названия издания. Почему они привлекли взимание Найдича? Все они были под одним заголовком: «Забытые люди». Возможно, он собирал материал для своей статьи, а может быть, разыскивал кого-то. Читаем. Снова провал во времени — прошло ведь шестьдесят лет.

ВЫРЕЗКА ПЕРВАЯ

В июне этого года мы отправились к миссис Анне Н., бывшей драматической актрисе, 90 лет, живущей в одном из пригородов. Мы остановили машину возле особняка типа итальянской виллы. Громадная плакучая ива у крыльца, отцветающая сирень. Навстречу нам вышла седая, немного сутулая и сильно накрашенная старуха в черных бархатных панталонах и белой вязаной кофточке. Она курила из длинного мундштука.

— Что вам угодно? — высокомерно осведомилась она.— Кто вы такие и зачем вы здесь?

Мы объяснили миссис Н., что ее родные беспокоятся о ней и обратились к нам.

— Все это вздор,— рассердилась старуха.— Пусть они меня оставят в покое.

Комнаты миссис Н. были в плачевном виде: со стен осыпалась штукатурка, повсюду груды хлама, на полу кипы книг и газет, пепельницы переполнены окурками.

— Мы слышали, что вы играли на сцене. Давно ли вы оставили свою профессию?

— Давно. К тому же я была великим драматургом. Под моей фамилией писались пьесы театральными талантами.— Она кокетливо поджала губы. Это был уже какой-то бред.— За определенную мзду, разумеется. Я была помоложе. И не все мной брезговали...

— Можно узнать, какую роль вы играли в последний раз?

Старуха выпрямилась и протянула руки вперед, принимая театральную позу.

— «Я из шатра услышала твой голос,— продекламировала она приподнятым, великолепно поставленным голосом, отчетливо скандируя слова.—Привет тебе, морской богини сын!»

На меня вдруг «нашло», подаю ей реплику, по наитию переводя текст «Ифигении в Авлиде» в переводе Иннокентия Анненского на английский язык.

— «О честь святая, кто передо мною? Сколь благороден, царственен твой вид!»

Старуха удивленно подняла брови, но ответила репликой:

— «Дочь Леды, Клитемнестера, пред тобою. Ее супруг— державный Агамемнон». Но откуда вы знаете Эврипида?

— Мы видели фильм с гениальной Иреной Папас.

Луиза смотрела на нас, вытаращив глаза.

— Что здесь происходит? — шепнула она мне.—И кто из вас сумасшедший?

Но чтение Эврипида не сделало старую актрису более гостеприимной. Она объявила, что чувствует себя утомленной, и нам пришлось уйти.

Через несколько месяцев мы стояли возле закрытой двери отдельной палаты одного из госпиталей. У миссис Н. был удар, и мы доставили ее сюда на машине «скорой помощи». Она лежала под кислородной палаткой без сознания. Когда дверь палаты открылась и оттуда вышла дежурная сестра, мы услышали отчаянный мужской крик:

— Мама! Мама! Это я, Джон, твой сын! Скажи, что ты меня любишь, мама! Посмотри, мама, вот твоя внучка Мари, моя дочь. У тебя также есть правнук Билли! Мама! Мама!

Дежурная сестра оказалась хорошей знакомой. Вот что она нам поведала: