Поменяемся?

— Слушай, остынь немного. — Рафаэль поднимается, полностью заграждая Витю собой.

Раздается восторженное оханье Леры, и следующее, что я вижу, — это то, как Витя держит Рафаэля за толстовку.

— Думаешь, что я слепой? Ты неделю жил с ней в одном номере и теперь таскаешься сюда, как приклеенный! Других дизайнеров в городе нет? Подкинуть тебе номера?!

— Руки убери, на хер, пока я тебе ебало не разбил, — медленно, не повышая голоса, цедит Рафаэль. — Три секунды даю.

— Перестаньте, пожалуйста! — взвизгиваю я, что есть силы, топнув каблуком. — Витя, хватит портить Рафаэлю одежду! Рафа, а ты перестань играть мышцами — все присутствующие в курсе, что они у тебя есть! А ты, Лера, хватит пялиться с таким восторгом! Твой никчемный тюбик так и будет тебя абьюзить, пока ты будешь кайфовать от склок!

Несколько раз моргнув, Витя медленно отходит назад, Лера, потупив взгляд, прячется за экраном.

Рафаэль отряхивает одежду и забирает со стола телефон.

— Я поеду. — Его взгляд мельком задевает меня. — В другой раз встретимся.

Закусив губу, я киваю. Чувствую себя виноватой перед ним, но останавливать не решаюсь. Кому-то всё равно нужно уйти, что я бы, кстати, сделала с удовольствием.

Когда музыка ветра стихает, нахожу взглядом Витю. Безвольно опустив руки, он гипнотизирует плинтус.

— Я бы никогда не приехала к тебе на работу, чтобы закатить скандал, — тихо говорю я. — Это было непорядочно.

— Извини, — бесцветно отвечает он. — Я просто постоянно думаю про ваш отдых и что у нас не клеится… Приезжаю мириться, а тут он…

— И даже это не повод, чтобы устраивать потасовку. Рафаэль твой друг, помнишь?

— Давай выйдем, что ли? — Витя оглядывается, будто только что вспомнив о присутствии Леры. — Ненадолго.

С заминкой кивнув, я снимаю с вешалки пальто.

Сердце продолжает нервно колотиться. Никогда бы не подумала, что буду претендовать на лавры Елены, развязавшей Троянскую войну. Роль самой красивой женщины на земле больше Лиане подходит, но никак не мне.

В молчании мы выходим на крыльцо. Сильный порыв ветра треплет волосы, забивая их в рот. Подозреваю, хана моей укладке.

— Я тебя люблю и скучаю. — Нахмурившись, Витя смотрит мне в глаза. — Возвращайся домой. Будем ездить к твоей маме, когда захочешь.

Я разглядываю носы своих туфель. Что еще нужно для примирения? Любит, скучает, будет ездить к маме. Можно воспользоваться ситуацией и взять с него обещание дважды в неделю пылесосить. Умная женщина бы ещё и модный фен под шумок выпросила.

— Я пока не готова… — я медленно поднимаю глаза. — Хочу побыть с собой наедине и понять…

— Стоит ли выходить за меня замуж?

— В том числе.

— Ты с ним спала?

От неожиданного вопроса подмышками начинает колоть, а щеки заливает густой румянец стыда.

— С Рафаэлем? Нет… разумеется, нет.

— Но это не значит, что он не хотел, — сухо замечает Витя. — Я не идиот, Агния. Вы жили в одном номере, потом уехала, он вернулся за тобой следом. Теперь он таскается к тебе на работу. Это же Рафа. Он не будет совершать столько лишних телодвижений без причины.

— Рафаэлю нужен проект, — тихо, но твердо произношу я. — Почему ты так уверен, что он во мне заинтересован и у нас что-то было? Ты две недели жил в соседней комнате от Лианы после того, как вы договорились о поездке у меня за спиной. Мне тоже нужно начать тебя подозревать?

— Я могу поклясться чем угодно, что с Лианой у меня ничего не было, — чеканит Витя, глядя мне в глаза.

Навязчивая мысль о вероятности их интрижки, которую я старательно от себя отодвигала, в ту же секунду летит в тартарары. Нет, Витя бы не стал. Они оба не стали бы.

— Дай мне еще пару дней. Мне нужно ещё раз обо всем подумать.

— Хорошо, — произносит Витя спустя долгую паузу. — И помни, что я по-прежнему хочу на тебе жениться.

Кивнув, я вымучиваю из себя улыбку. Осталось спросить себя, готова ли я продолжить собирать его носки и дважды в год отдыхать в Турции.

48

Моё обещание взять пару дней на раздумья оказалось ложью.

Я живу у мамы почти неделю, а идею вернуться к ежедневной чистке авгиевых конюшен и сну в двуспальной кровати пока всячески отметаю. Пусть это незрело и по-детски, но я до сих пор не знаю, как быть. Словно обнаружила, что любимые джинсы слишком врезаются в задницу и поджимают бока, а выкинуть — рука не поднимается. Ведь есть вероятность, что через месяц я вернусь в привычную форму, и они снова сядут так, как мне нравилось. К тому же не факт, что другие джинсы, которые так сильно приглянулись мне в витрине, будут выглядеть столь же сногсшибательно, как на манекене. Потому я и затаилась.

Вообще, жить у мамы мне даже нравится. Приходишь домой с работы — на столе ждёт вкусная домашняя еда и никакой готовки. Посудомойку разбирать не нужно, носки собирать тоже. Поешь, поболтаешь с мамой и плюхаешься на диван с книжкой. Просто от-ды-ха-ешь.