Поминайте наставников ваших… Архимандрит Троице-Сергиевой Лавры Наум (Байбородин) в воспоминаниях современников

Особенно любила она житие преподобной Пелагии Антиохийской, хотя ее небесной покровительницей была другая Пелагия – дева Тарсийская, в день памяти которой мать Сергия родилась, и до пострига ее звали Пелагией. Но ее больше впечатляла история Пелагии из Антиохии, которую извлек из пропасти греха епископ Нонн и после крестил. Особенно ей нравилось то обстоятельство, когда на отказ епископа Нонна крестить эту неотразимо прекрасную Маргариту (имя Пелагии до Крещения), «директрису блудных плясуний», она припала к его ногам со слезами и говорила: «Ты дашь ответ Богу о душе моей, если не крестишь меня. От рук твоих да взыщет тогда Бог душу мою, а за тобою запишет лукавые мои дела. Если отвергнешь меня некрещеной, то будешь виною продолжения моей блудной и нечистой жизни. Если не сделаешь меня ныне невестой Христовой и не приведешь к Богу твоему, то не будешь иметь доли с Ним и святыми Его».

Матушка восхищалась ее дерзновением и любовью к Богу, всякий раз при чтении этих строк она хлопала себя ладонями по коленям и восхищенно говорила: «Надо же!» Точно такой жест был характерен и для ее сына.

Она и животных выручала из беды. Однажды пришла матушка после службы домой – как раз был праздник Крещения Господня, – а у нее в сарайчике козочка не может окотиться. Козленочка уже видно было, но что-то мешало ему освободиться. Матушка принесла крещенскую воду, окропила ею козу и повелительно сказала, обращаясь к козленку: «А ну выходи!» И новорожденный тотчас же явился на свет Божий.

Мать Сергия была великой труженицей. И в доме, и в огороде – везде у нее был безупречный порядок, несмотря на ее преклонный возраст.

Речь матушки была неспешной, с мягкими певучими интонациями. Такой говор я слышала в Новосибирске, когда была там в длительной командировке в 1977 году. Вообще – во всяком случае в те годы – мне показалось, что люди там живут в каком-то другом ритме, гораздо более размеренном, чем, скажем, в Перми и уж тем более в Москве. На остановках, если долго не было автобуса, никто не ходил кругами, не раздражался. Разговаривают тоже спокойно и неспешно. Может, потому и матушка была такой, все-таки там ее корни.

Во время столыпинской реформы многие, в том числе ее родители, как и родители ее будущего мужа Александра, перебрались из Центральной России в Сибирь в поисках лучшей жизни. Все они были простыми крестьянами. Детей в крестьянских семьях к труду приучали с малых лет, и в связи с этим мать Сергия вспоминала: у родителей была лошадь по кличке Саврас, и вот маленькую пятилетнюю Пелагию усаживали на нее, вручали вожжи, и она боронила. В какой-то момент девочка не удержалась и упала на пашню.

Ее отец Максим Дмитриевич, увидев это, стал увещевать коня:

– Саврасушка, ты хороший, ты не виноват, подожди, пока я подойду. – Конь уловил мирный дух своего хозяина, понял, что его не накажут, замер на месте, только ушами прядал, и таким образом сохранил жизнь и здоровье маленькой Пелагии.

Родители apxuмандрита Наума

Благочестивые бабушка и дедушка воспитывали Пелагию в православной вере. Дед часто рассказывал о пришествии антихриста, о том, что в последние времена будут «девицы – бесстыдные лица». А бабушка, бывало, посадит ее на колени и учит:

– Это, внученька, стыдно, это – грех.

Однажды мать Сергия мне рассказала, что, когда у нее рождались дети, она молилась, чтобы Господь их забрал Себе. Так тяжело она переживала послереволюционные новшества, противные христианскому миропониманию.

– Посмотрела я, как девицы юбчонки пообрезали, красные косынки понацепили, и говорю: «Нет, Господи, я не смогу воспитать дитя, лучше сейчас забери младенца, чтобы он не погиб для Царствия Небесного».

И Господь забрал у нее всех шестерых детей. А когда родился седьмой – Коля, она взяла его на руки и сказала:

– Господи, а этого оставь.

Много рассказывала матушка о своем сыне. Мальчик рано остался без отца, поэтому единственным его другом была мать, у них были очень теплые отношения. Матушка Сергия говорила, что Коля всегда ее «со взгляда понимал». Такой же проницательной была и она – «со взгляда» могла понять состояние человека.

Коля Байбородин

Коля пошел сразу во второй класс. Учительница удивилась:

– Как же во второй класс без азбуки?

– А я уже грамотный, – ответил Коля, и его взяли.

Сначала просто слушателем, а потом стали спрашивать и оценки ставить.

– А с третьего класса, – вспоминала матушка, – он стал похвальные грамоты приносить, и его фамилия появилась на доске почета.

Когда она узнала, что у кого-то из соседей в тайнике скрыты божественные книги, то попросила из милости дать их почитать ее сыну. А время было такое, что даже за хранение духовной литературы могли арестовать. Но соседи доверяли Пелагии Максимовне и книги брать разрешили. Они были на славянском языке, и поначалу мальчик мало что мог разобрать, но со временем научился понимать древние тексты и стал читать книгу за книгой.

Николай Байбородин с мамой

Батюшка и сам рассказывал об этом в проповедях, не называя себя: