Помни об алиментах

– Но все может быть и по-другому. – Он что, хочет предложить ей остаться?

– Мои… Понимаешь, мои подруги, наверное, уже… уже ищут меня. Я должна идти, – сказала Дилани, избегая смотреть ему в глаза. Она снова повернулась к нему спиной и стала торопливо одеваться.

Лукас подошел и остановился позади нее. Он положил руки на ее плечи и поцеловал в макушку скорее нежно, чем чувственно.

– Я отвезу тебя домой, – прошептал он. – Только останься еще ненадолго.

Дилани покачала головой и стряхнула его руки, не зная, как реагировать на его близость. Он был для нее абсолютным незнакомцем. Она уже давно прошла ту фазу, когда верят в любовь с первого взгляда.

– Я же объяснила, мои подруги и я, мы… мы приходим вместе и уходим тоже вместе.

Лукас проигнорировал ее отказ, обнял за талию и притянул к себе. Она снова вырвалась из его объятий и повернулась к нему лицом.

– Послушай, это было мило и все… но… но я правда должна идти.

– Вот так просто? – Он выглядел настолько сбитым с толку, что Дилани почти почувствовала к нему жалость. – Послушай, мы взрослые люди. Тут абсолютно нечего стыдиться.

При слове «стыдиться» она вскинула голову. Люди говорят «нечего стыдиться» только тогда, когда стыдиться-то как раз есть чего.

– Предполагалось, что это будет только танец, а я позволила всему зайти слишком далеко. Я даже не знаю о вас ничего. – Ее голос сорвался на визг.

– Тогда тем более нам стоит провести больше времени вместе, чтобы получше узнать друг друга…

– Нет!

Лукас не собирался умолять ее остаться или поехать с ним домой. Но ведь он может уговорить ее. Это же не означает умолять. Разве не так?

– Послушай, я не хочу, чтобы ты подумала, будто я заранее планировал… – он не мог подыскать слова, чтобы описать то, что они сделали, – это, – наконец решил сказать он.

– Сейчас ты будешь говорить, что ты не такой.

Лукас покачал головой:

– Нет. Я как раз такой. Но ты была…

– Другой? – В ее голосе звучало недоверие.

– Честно? Да. Было что-то в том, как ты улыбалась. Это была не робость, скорее могло показаться, будто ты смущена, что я заметил тебя. Твои зачесанные назад волосы, как у какой-то библиотекарши, этот костюм здесь, в таком клубе… Ты была похожа на куклу, которую вынули из ее футляра.

Дилани напряглась в его объятиях. Может, он сказал что-то не то?

– Я пытаюсь объяснить, что у меня сложилось определенное представление о тебе, а через несколько минут ты вдруг оказалась на сцене и исполнила самый эротичный танец, какой я когда-либо видел. Мне понравилось то, что я увидел, Лэни. И дело тут не в твоем теле. Ты заинтриговала меня. В результате я даже собирался послать свой номер телефона на ваш столик, но я должен был поговорить с тобой. Вот почему я подошел к тебе в баре. У меня и в мыслях не было устроить из этого встречу на одну ночь. Ты меня осуждаешь?

Лэни покачала головой:

– Нет.

Она покусывала губу, и Лукас был уверен, что она обдумывает сказанное им. Может быть, ей неудобно оставаться с ним. Несмотря на то, что между ними произошло, он все еще был для нее чужим.

– Забирай своих подруг. Пусть они тоже пойдут. Я знаю тут неподалеку один бар с фортепьяно. Там очень приятно, гораздо спокойнее, чем здесь.

Дилани некоторое время оценивающе смотрела на него, потом покачала головой:

– Это не очень хорошая идея. Понимаешь, там я просто флиртовала с тобой и… Послушай, сейчас в моей жизни действительно очень плохое время, и я просто не готова с кем-то встречаться.

Она кивнула, застегивая ремешок босоножки на щиколотке.

– К тому же это был просто секс, верно? Великолепный секс, но всего лишь секс.

Лукас стиснул зубы и мрачно посмотрел на нее.

Великолепный секс, но всего лишь секс?

Как дьявольски поменялись роли. Обычно это были его слова. Как она может быть такой бесцеремонной? Она определенно солгала о том, что никогда раньше не делала ничего подобного. В том, как небрежно она собиралась уйти, явно чувствовалась рука профессионала. Лукас знал, что, сделав это однажды, он делал бы это сотни раз.

Неужели она придумала историю о двухлетнем воздержании, чтобы заставлять мужчин терять контроль над собой? Все мужчины одинаковы. Услышав что-то подобное, они сходят с ума, желая быть тем единственным, кто утолит ее жажду после столь долгой засухи. Разве не именно это чувствовал он? Может быть, она из тех девушек, которым нужно, чтобы мужчины бегали за ними, вымаливая хоть каплю внимания? Может, это ей нравилось. Когда она танцевала для него, она практически истекала соком, видя, как разгорается его желание. Ну что ж, он не будет ее умолять. Любая женщина в этом клубе готова умереть за возможность поехать с ним домой. Он не собирается играть в ее маленькие игры.

Но его член был другого мнения. Чем дольше Лукас смотрел, как Дилани одевается, тем больше он возбуждался. Ему хотелось пнуть себя ногой. Глядя, как она одевается, он заводился даже больше, чем когда она раздевалась. Потому что теперь он знал… теперь он знал, что эта случайная женщина была способна заставить его умолять! Он подавил стон. Вот это уже совершенно точно – умолять ее он не будет.