– Я знаю, что ты имел в виду. Я просто шутила. Вообще-то ты сделал мне комплимент. Никто прежде не понимал, что я всего лишь незамысловатая старушка Джейн Доу.[7]
– Я бы не стал заходить так далеко. – Дилани была слишком далека от незамысловатости.
– Я попытаюсь тебе объяснить. Когда люди слышат, что ты выиграла титул, особенно если это конкурс целого штата, они уверены, что к нему прилагается гламурная жизнь, самолеты, круизы и кругосветные путешествия. И поэтому мне приходилось, едва проснувшись, накладывать на лицо полный макияж и надевать четырехдюймовые шпильки, даже если я выходила только чтобы заправить машину бензином. Ведь, Боже упаси, если кто-то увидит Мисс Техас без макияжа?! Я готова поспорить, что таких девушек, как я, великое множество. В реальной жизни далеко не все королевы красоты становятся всемирно известными кинозвездами. Хэлли Берри, Ванесса Вильяме – их всего две на миллион. Остальные из нас матери, доктора, адвокаты, писательницы и…
– Жены нефтяных миллиардеров, переквалифицировавшиеся в стриптизерш-любительниц?
Дилани рассмеялась.
– Ну, может быть, это тоже исключение. А чаше обычные люди с обычными проблемами, – сказала она и на мгновение исчезла в кухне. – Как насчет мороженого? – Она вернулась с ведерком мороженого.
Лукасу не мешало бы охладиться, но он поднял бокал с пивом.
– Может быть, позже.
Дилани плюхнулась на диван в опасной близости от него и поджала под себя ноги. Лукас подумал о том, чтобы отодвинуться от нее подальше, к подлокотнику дивана, но она могла это неправильно истолковать. Поэтому он лишь сделал большой глоток пива.
– А как давно ты занимаешься юриспруденцией? – спросила Дилани, подпирая голову кулаком и опираясь локтем па спинку дивана.
– Я окончил университет десять лет назад.
– И все это время работал в одной и той же фирме?
Лукас покачал головой:
– Некоторое время я работал на Лоренса.
– Полагаю, два ваших эго не смогли ужиться в одной фирме.
Он улыбнулся.
– Вообще-то Лоренс хотел сделать меня одним из своих партнеров, но потом произошел инцидент с дочерью другого его партнера. А вначале я был государственным защитником. Мне казалось, я смогу спасти мир.
– Это замечательно! – В своей работе Дилани приходилось встречаться с фантастическими защитниками, которые спасают ее девочек из действительно ужасных мест. – Почему же ты ушел?
– Это крайне изматывающая работа. То есть, конечно, из сотни попадался один парень, которого я защищал с чистой совестью, но девяносто девять других… – Лукас покачал головой. Ему приходилось защищать всех, от насильников до грабителей банков, используя свою силу убеждения, чтобы в самое короткое время вернуть этих негодяев на улицы. – Через пару лет я понял, что раз уж я защищаю всякую мразь… я мог бы к тому же зарабатывать на этом. Вот тогда я пошел работать на Лоренса.
– Лоренс уважает тебя.
– Я тоже уважаю его. Всему, что я знаю, я научился у Лоренса. Не только юриспруденции. Всему. Он для меня почти как отец.
– Поэтому ты в конце концов ушел? Слишком похоже было, что работаешь в фирме родителей?
– Да-а. Он классный, но это было именно как работать на отца, – признался Лукас. – Лоренс сделал попытку готовить меня в мэры. Да и вообще он распланировал всю мою жизнь. Мэр в двадцать восемь, губернатор в тридцать шесть, президент в сорок. Он познакомил меня с дочерью своего партнера. Если бы она не стала следующей Джеки Кеннеди, никто бы не стал. Все в фирме считали, что мы собираемся пожениться… До тех пор, пока я не оставил ее.
Дилани изобразила ужас:
– Неужели ты увлек, а потом обманул Джеки Кеннеди?
– Ну, в свою защиту могу сказать, что с самого начала я говорил ей, что меня не интересует брак. – Слова вырвались раньше, чем Лукас мог обдумать их. Он подождал реакции Дилани, однако, если не считать слегка приподнявшихся бровей, она не стала возмущаться, как делали другие женщины. – А что было у тебя? Что ты делала до того, как стать Мисс Техас?
– Я работала у мамы с папой, продавая мороженое и молочные коктейли, пока не уехала в колледж.
– Королева молока стала королевой красоты?
Дилани расхохоталась, да так, что у нее заломило щеки.
– Техасская версия американской мечты. Ты можешь в это поверить?
– И как же ты попала на эти конкурсы красоты?
– Мама отвела меня на первый конкурс, когда мне было восемь, только чтобы доказать одним нашим соседям, что их ребенок не самый красивый ребенок в мире. На мне было пасхальное платье из секонд-хэнда, а мое сердце выстукивало самую патетическую интерпретацию «На леденцовом корабле». Я выиграла. Это было ужасно давно.
– Насколько я понимаю, ты не скучаешь по ним? По конкурсам?
– Господи, конечно, нет! – ответила она достаточно быстро, чтобы показать, как она в действительности относится к конкурсам красоты.
– Разве тебе не нравилось участвовать в конкурсах? Это удивило Лукаса, особенно когда он сидел напротив огромного антикварного шкафа, битком набитого коронами и тиарами. – Я думал, мечта каждой девушки стать Мисс Америка.
– Так же, как чистить туалеты и мыть полы.