Помню тебя наизусть

Я зарычала. Наглец. Мерзавец. Свинья. Урод! Ненавижу!

— Иди ты в задницу, дорогой Макс! Я тебе устрою! — шипела не него, как заправская кобра, — такое устрою!

— Какое? — Ершов присел рядом с сугробом на корточки и смотрел на меня, не делая попыток помочь.

— Такое!

— Ух ты! Как интригующе, прям мурашки по коже, — издевался он, не обращая внимания на мое сердитое пыхтение.

Кое-как мне удалось выкатиться из сугроба на дорожку, потом встать на четвереньки. При неуклюжей попытке разогнуться меня снова понесло куда-то в бок, но он меня поймал. Притянул к себе, крепко обхватив за талию.

— Лапы убери, нахал!

Макс сердито скрипнул зубами и потащил меня к дому:

— Заткнись уже, Ян. Просто заткнись.

Затыкаться категорически не хотелось:

— Ты просто завидуешь, что я сегодня развлекалась, а ты нет, — выдала, когда мы уже зашли домой. Попыталась расстегнуть молнию и не смогла — заело, ткань попала между зубчиков, — Черт.

— Думаешь, мне обязательно надо куда-то выходить, чтобы организовать развлекуху? — Макс сердито дернул собачку, сорвал с меня куртку и швырнул ее на вешалку. Туда же отправилась моя заснеженная шапка и сумка.

— Я вообще о тебе не думаю, — пропыхтела себе под нос, отталкивая его руку, — на фиг надо.

Он ничего не ответил, но увязался следом за мной на кухню и, привалившись плечом к стене, хмуро наблюдал за тем, как достаю из аптечки аспирин.

Глава 8

POV Янка

— Справитесь?

— ??? — я подняла непонимающий взгляд на Настю.

С соображаловкой сегодня было туго. Простуда отступила, но я полночи видела непонятные сны: то от кого-то бежала, то кого-то догоняла, то была большой розовой лягушкой, прыгающей по лугу на пуантах. А еще мне снились поцелуи. Обжигающие, острые, с соленым привкусом слез, совсем не такие, как с Меньшовым. От них кружилась голова, колени становились ватными и дыхание сбивалось, а когда просыпалась — накрывало непередаваемое разочарование, выжигающее все внутри. Кто был тот таинственный незнакомец из сна — я так и не увидела, но подозрения были, и от них становилось тошно.

— Ты еще не проснулась что ли? — улыбнулась Настя, — я говорю, твой отец позвал меня вместе с собой в командировку. Два дня без нас продержитесь?

Меня будто кипятком облили, с ног до головы, а потом ледяную прорубь скинули. Два дня? Наедине с Ершовым? Кто-нибудь, верните мой кислород!

— Попробуем.

— Я наготовлю вам всего. Первое, второе, компот. Только ешьте, — она взволнованно кусала губы, и не подозревала, что волнуюсь в миллион раз больше.

— Когда вы уезжаете?

— В среду, с самого утра. Отправим вас в школу и помчимся. Вернемся в четверг. Нормально все будет?

Я ж откуда знаю нормально или нет! От одной мысли, что кроме нас двоих ночью в доме никого не будет, мне становилось не по себе. Не страшно, но настолько волнительно, что пульс разогнался до максимума.

— Найдете чем себя занять? — не унималась Анастасия Сергеевна.

— Да. Конечно, — приходилось стараться, чтобы голос не дрожал, — с утра школа, потом у меня репетиторы до самого вечера. Максим…думаю, тоже скучать не будет.

Она с сомнением кивнула:

— Присмотришь за ним если что?

Боюсь, он уже вышел из того возраста, когда были нужны няньки и воспитатели, но на всякий случай киваю.

— Кстати, — я потянулась за булочкой, — где все?

Настя расцвела в смущенной улыбке и в полголоса произнесла:

— У них сегодня «мужской день».

— Это как?

— Слава с утра взял Максима под крыло. Сначала снег позвал чистить, потом в гараже чего-то ковырялись, потом в тренажерный зал спустились. Я не лезу. Пусть общаются. Очень надеюсь, что найдут общий язык, — она подняла обе руки со скрещенными пальцами и с надеждой посмотрела на меня, — хоть бы, хоть бы.

— Ммм, — протянула я, задумчиво кусая булочку, — хоть какой-то толк от этих тренажеров будет. А то стоят, пылятся.

После завтрака я помогла Насте навести порядок, немного посидела в гостиной, а потом пошла к себе. Мне нужно было побыть одной, разобраться со своими сумбурными мыслями, которые все как одна крутились вокруг скорого отъезда родителей. Что же будет? У меня даже дыхание обрывалось, стоило только представить…

С дыханием стало совсем плохо, потому что из ванной комнаты навстречу вышел Максим. С взъерошенных мокрых волос вода стекала на белое полотенце, небрежно наброшенное на плечи. Он был босой, в одних спортивных черных брюках, каким-то чудом державшихся на бедрах так низко, что были видны косые мышцы и темная полоска волос, идущая от пупка вниз.

Только не пялиться! Только не пялиться! Ни на кубики пресса, ни на проклятый пупок, ни на рельефную грудь! Вообще никуда! Я кое-как заставила себя не опускать взгляд ниже его плеч… Плечи тоже красивые, так и хочется прикоснуться. Капец!

— О, а вот и сестренка проснулась! — усмехнулся он, единственной фразой ломая мой внутренний покой, — как голова? Болит? Хреново выглядишь.

— Иди ты к черту! — я метнулась к двери.

Ершов рассмеялся и перегородил дорогу.

— Куда торопишься?

— От тебя подальше! Отойди.