Помню

Помнишь, случайно встретил яТебя в саду вечернею порой.Ты ласково взглянула на меняИ робко мне кивнула головой.Унесла навсегда ты мой покой…Только одной тобой вся душа полна!О, не оставь меня,

Пойми, ты счастье мне дала.Поверь, краса твояМеня совсем с ума свела.Мне не забыть твои,Как море, синие глаза.

Я вкладывал душу в исполнение песен, ибо неаполитанские песни были моей слабостью, я просто любил их петь. По натуре своей я был парнем застенчивым и всегда обходил те места, где мог проявить себя в компании. Но тут я почувствовал себя раскрепощённым, и мне хотелось петь и петь.

Я решил спеть всем известную цыганскую песню «Очи чёрные». Пригласив к участию в песне всех присутствующих, я запел:

Очи чёрные, очи жгучие,

Очи страстные и прекрасные!Как люблю я вас, как боюсь я вас!Знать, увидел вас я в недобрый час.Скатерть белая залита вином.Все гусары спят непробудным сном.Лишь один не спит, пьёт шампанское,За очи чёрные, за цыганские.

Все подхватили припев песни:

Подойди ко мне – ты мне нравишься,Поцелуй меня – не отравишься!Потом снова ты, потом снова я,Потом вместе мы расцелуемся!

Я был доволен собой, я мог себе позволить то, что никогда не позволял. Я пел свободно, иногда фальшивил, но продолжал петь. Эта встреча Нового года запомнилась мне как вечер моего пения, доставившего мне лично и всем присутствующим уйму удовольствия.

Все стали расходиться. Каждый из ребят проводил свою напарницу к дому. Я остался помочь убрать со стола и расставить мебель. И лишь Николай не проводил свою напарницу к дому, а пригласил её к себе домой. Пригласил, а она так и осталась в его доме. Они поженились. Это была любовь с первого взгляда, и случилось это 1 января 1953 года.

Ушёл в казарму и я. Разбудили ребята к обеду. Был прекрасный день, чудесное настроение. Во время обеда каждый делился своими впечатлениями, и, конечно, все были бесконечно довольны. После обеда мы прогулялись немного по заснеженным дорожкам и отправились отдохнуть. Вечером нас ждал праздничный новогодний концерт с участием квартета и ансамбля песни и пляски, где я принимал активное участие.

Глава 7

Итак, ушёл в прошлое 1952 год, закончившийся великолепной, полной веселья и радости ночью, оставшейся в памяти у каждого из нас на долгие, долгие годы.

Следующий день начался по распорядку дня: в шесть утра – подъём, три километра кросса или утренний комплекс физзарядки, туалет, утренний осмотр и занятия в классах согласно расписанию.

В нашем взводе был ещё один представитель еврейства – Аркадий Проспер. Такой же курсант, как и я. Он был местным жителем и поступил сюда прямо после школы. Сутуловатый, с немного искривлённым носом, он постоянно искал контакта со мной. Мне довелось побывать у них дома в один из субботних дней. Верующими они не были, но соблюдали все еврейские традиции. Я им очень понравился. Жили они недалеко от вокзала в собственном доме, перешедшем их семье по наследству. Отец Хаим и Аркадий столярничали в мастерской рядом с домом. Аркадий изменил семейным традициям и поступил в училище.

Так получилось, что духовно я был больше связан с Аркадием. С ребятами я проводил время на учёбе, мы собирались при подготовке к экзаменам. Свободное время я проводил в доме Просперов.

В начале февраля я получил письмо из дома. Мне сообщили о смерти моей бабушки Маси в Бердичеве. Было ей тогда семьдесят восемь лет. С тоской на душе я вспоминал её образ, ласку и заботу обо мне, её повседневные молитвы после смерти дедушки, её исковерканные руки от непомерного, тяжёлого труда. И, хоть лицо её покрылось густыми глубокими морщинами, а зубы покинули её рот, она всегда была по-своему красива. Такой она мне запомнилась, и такой она осталась в моей памяти до сегодняшнего дня.

В марте 1953 года нас постигло большое горе: умер Сталин, наш светоч, наш путеводитель, наш вдохновитель и даже наш отец. Сказать по правде, я был рад, но не посмел показать свою радость – хоть бы маленьким намёком – окружающим меня товарищам.