Помпеи. Любовь восстанет из пепла

— Это сейчас никому не нужно. Ни лошадей, ни лодок, ни кораблей, ни еды, ни воды — ничего нет. Воду приходится набирать в маленьких родниках, в городе ее нет, акведук не работает. Пойдем, отдохнешь у нас, потом что-нибудь придумаем. Ты, видно, богатая и знатная, вот какая ухоженная… а у нас лачуга, не взыщи. Не рабы, конечно, но бедняки. Все погибло, чем зиму жить будем, не знаю.

— Спасибо. Я отблагодарю, мне бы только до дома добраться. Как тебя зовут?

— Регина. А это Марк.

— Я Юста.

Несколько дней она жила в хижине Регины, приходя в себя. Женщина не пожелала взять себе браслет и даже продавать его отказалась:

— Мне не поверят, скажут, что украла.

— Приведешь их сюда, я сама подтвержу, что он мой.

Регина чуть замялась:

— Простите, госпожа, я-то знаю, что вы знатная и богатая, но другие не поверят. Да никто и выяснять не станет, браслет отберут, а меня посадят в тюрьму. Лучше мы уж как-нибудь без него. А вам еще пригодится. Попробуйте вспомнить кого-то из своих родных или знакомых в Мизене, Марк попробует разыскать.

— Я никого не знаю, кроме Плиниев. Плиний Младший один из адвокатов моей бабушки. Но достаточно назвать мое имя — Юста Кальпурния Пизония Сцевола, чтобы поняли, кто я.

И снова Регина сокрушенно качала головой:

— Госпожа, вы не представляете, сколько сейчас самозванцев, выдающих себя за богачей!

— Что же ты предлагаешь мне — сидеть и ждать следующего извержения?

— Я предлагаю вспомнить кого-нибудь попроще.

— Да нет у меня попроще, ни в Мизене, ни в Неаполе, ни в Риме нет! А все, кто был попроще в Помпеях, кажется, погибли.

Наконец было решено попытать счастья в Неаполе, для начала разузнав о судьбе хозяйки виллы на берегу. Новости были крайне печальными: ни от Геркуланума, ни от вилл подле него ничего не осталось. Погибли все, как и в Помпеях и Стабиях.

Юста хотела возразить, что она видела людей из Стабий, которые собрались в Сорренто, но потом вспомнила неудачное плаванье, закончившееся для нее хижиной Регины, а для всех остальных морским дном, и подумала, что так и есть — не выжил никто!

Ее слова просто некому будет подтвердить. Сознавать, что никого, абсолютно никого из тех, кто жил с ней рядом в Помпеях и Геркулануме, не осталось, было страшно.

— Нет, остались! Остался Гай, остался Марк! Они живы, Гай вернется в Рим, и я вернусь туда же!

Регина, услышав эти ее тихие речи, поинтересовалась:

— А Гай — это кто?

— Это мой жених — Гай Корнелий Лентулл.

— Ну да, ну да… А Марк?

— Марк — гладиатор и бывший пастух с Молочных гор.

— Ну да, ну да…

Конечно, Регина не верила. А как поверить, что патриций из лучшего рода Рима может запросто дружить с гладиатором и бывшим пастухом?

— Это потому, что вы не знаете Гая.

А однажды Юста услышала, как Регина просит Марка не обращать внимания на бред бедолаги, потому что многие свихнулись после извержения. Многим кажется, что теперь они не они, а кто-то другой. Знающие люди говорят, что нужно просто подождать, все само собой успокоится, и человек вспомнит, кто он и откуда.

Юста вдруг поняла, как выглядит со стороны. Все прекрасно знают, что выжить по ту сторону залива было невозможно, она и сама знала это. И поверить, что оборванка, найденная на песке, в действительности наследница огромных состояний и невеста патриция одного из лучших родов Рима, действительно трудно.

Она мысленно посмеялась: а если рассказать, что Гай был наставником гладиаторов, и вовсе решат, что свихнулась. А если рассказать о браслете…

Вдруг ее охватила буквально паника, как она могла забыть о браслете?! Если браслет отзовется, значит, Гай жив! В том, что он жив, Юста не сомневалась, но если она воспользуется браслетом, Гай поймет, что жива она.

Осторожно коснулась браслета пальцами. Он был теплым, как обычно. Почему, потому что Гай просто помнит о ней?

Слегка потерла, потом еще, накрыла ладонью, погрела. Закрыв глаза, начала представлять, как гладит обнаженную спину Гая, как прижимается к ней щекой, тихонько касается губами…

Представляла и с восторгом чувствовала, как откликается, становится горячим браслет.

Мысленно Юста заставила Гая лечь, принялась целовать, опустила руку туда, куда в реальности и глаза не рискнула бы опустить, даже будь он в тоге, а не в повязке. Почувствовала рукой, как растет его желание, чуть помогла… Там, в горах, он сказал, чтобы она боялась его желаний, что он ненасытный. Посмотрим…

Теперь уже Гай ласкал ее, целовал затвердевшие соски, скользил губами по животу… Она силой фантазии перевернула его на спину, уселась сверху, начала двигаться, приближаясь к тому мигу, когда хочется кричать от восторга.

Он принял ее, но не успокоился после того, как все закончилось первый раз. Ненасытный… Они просто боролись за то, кому властвовать, кому командовать.

Ненасытный… Она тоже!

Найдя, вернее, вспомнив такой способ общения с Гаем, Юста заметно повеселела, даже похорошела. Заблестели глаза, на щеках появилась краска. Гай не только жив, он по-прежнему хочет ее, значит, нужно сделать все, чтобы попасть в Рим.