Читаем Помутнение полностью

– И на том спасибо. – Фред исправно наблюдал за двумя неподвижными фигурами в постели, хотя мысли его были заняты слесарем и планами на завтра. – Терпеть не могу…

– Это приятно делать самому, – согласился костюм. – Смотреть со стороны – не очень.

Арктор спит, подумал Фред. Со своей подружкой. Похоже, это все: разве что они еще покувыркаются, когда проснутся.

Боб Арктор все спал и спал. Фреду казалось, что прошло несколько часов. И вдруг он обратил внимание на то, чего сперва не заметил: в постели лежит Донна Хоторн! Так это она спит с Арктором?!

Фред отмотал ленту назад, снова запустил проектор: Арктор с цыпочкой, но никак не с Донной! Он был прав: Арктор и Конни, сопят бок о бок.

И тут, прямо на его глазах, резкие черты лица Конни растаяли, растеклись, словно воск, и застыли в лик Донны Хоторн.

Он вырубил проектор и ошеломленно застыл. Не понимаю, думал Фред. Как будто… кинотрюк! Черт, что же это? Неужели кто-то отредактировал запись, использовав спецэффекты? Он снова отмотал ленту назад, остановил на подходящем кадре и дал увеличение, объединив все восемь мониторов в один большой. Безмятежно спящий Боб Арктор и рядом неподвижная девушка. Фред встал, вошел в область голограммы, прямо в трехмерную проекцию, наклонился над постелью и пристально изучил лицо девушки.

Так… ни то и ни другое: наполовину еще Конни, а наполовину – уже Донна. Надо передать ленту в лабораторию, специалистам. Мне подсунули фальшивую запись. Кто? Зачем?

Фред вышел из голограммы, сел и задумался.

Кто-то вставил в пленку Донну. Наложил ее изображение на изображение Конни. Подделал доказательство, что Арктор спит с Донной Хоторн. Технически это осуществимо, так же как с видео– и аудиозаписями.

А может, просто техническая неполадка? Часть записи с одного слоя ленты пропечаталась на другой слой? Если пленку с высоким уровнем записи хранить очень долго, такое случается. Изображение Донны могло перейти сюда с предыдущей или последующей сцены, снятой, к примеру, в гостиной.

Жаль, что я мало разбираюсь в технике, подумал он. Пожалуй, стоит поинтересоваться, прежде чем поднимать шум. Бывает же, что радиопередачи на близких частотах накладываются друг на друга. «Перекрестные разговоры»… Или паразитное изображение на телеэкране. Случайная неисправность.

Фред запустил проектор. Конни, все еще Конни.

Вдруг черты лица девушки снова стали странно растекаться. Опять Донна… Донна… И тут сопящий рядом с ней человек, Боб Арктор, вздрогнул, резко сел, потянулся к лампе и уронил ее на пол. И так и замер, глядя на спящую девушку, спящую Донну…

Когда вновь проступило лицо Конни, Арктор тяжело вздохнул, расслабился и наконец заснул. На этот раз он спал неспокойно, тревожно ворочаясь.

Значит, саботаж и неисправности исключены. Никаких наложений, никаких «перекрестных разговоров». Арктор это тоже видел.

Господи, подумал Фред и выключил аппаратуру.

– С меня достаточно, – произнес он хриплым голосом. – Я сыт по горло.

– Что, насмотрелся порнухи? – спросил костюм-болтунья. – Ничего, привыкнешь.

– Я никогда не привыкну к этой работе, – сказал Фред. – Никогда.

Глава 11

На следующее утро, воспользовавшись такси – теперь не только цефаскоп, но и машина нуждалась в ремонте, – он оказался на пороге мастерской Ингельсона. На сердце лежала тяжесть, в кармане – сорок долларов.

Мастерская помещалась в допотопном, но еще крепком деревянном здании, над которым висела современная вывеска. В окнах были выставлены всевозможные образцы: почтовые ящики с причудливыми металлическими украшениями, дверные ручки в виде человеческих голов, массивные декоративные ключи.

Внутри царил полумрак. Как в берлоге наркомана, усмехнулся про себя Арктор.

У стойки, над которой возвышались два станка для изготовления ключей и висели тысячи металлических заготовок, его приветствовала полная пожилая женщина:

– Доброе утро, сэр.

– Я пришел, чтобы…

Ihr Instrumente freilich spottet mein,Mit Rad und Kämmen, Walz’ und Bügel:Ich stand am Tor, ihr soiltet Schlüssel sein;
Zwar euer Bart ist kraus, doch hebt ihr nicht die Riegel.[143]

…заплатить по своему чеку, который вернул банк, – начал Арктор. – По-моему, чек был на двадцать долларов.

– Одну минуту… – Женщина достала железный ящик для документов и стала рыться в поисках ключа. Затем, обнаружив, что ящик не заперт, открыла его и сразу же нашла чек с пришпиленной записочкой.

– Мистер Арктор?

– Да, – подтвердил он, держа наготове деньги.

– Правильно, двадцать долларов. – Она отделила записку и стала усердно вносить туда запись о том, что чек выкуплен.

– Мне очень жаль, – сказал Арктор. – По ошибке я выписал чек не на текущий, а на закрытый счет.

– Ммм, – улыбнулась женщина, продолжая писать.

– Кроме того, я был бы весьма признателен, если бы вы сообщили своему мужу, который звонил мне вчера…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Собор
Собор

Яцек Дукай — яркий и самобытный польский писатель-фантаст, активно работающий со второй половины 90-х годов прошлого века. Автор нескольких успешных романов и сборников рассказов, лауреат нескольких премий.Родился в июле 1974 года в Тарнове. Изучал философию в Ягеллонском университете. Первой прочитанной фантастической книгой стало для него «Расследование» Станислава Лема, вдохновившее на собственные пробы пера. Дукай успешно дебютировал в 16 лет рассказом «Złota Galera», включенным затем в несколько антологий, в том числе в англоязычную «The Dedalus Book of Polish Fantasy».Довольно быстро молодой писатель стал известен из-за сложности своих произведений и серьезных тем, поднимаемых в них. Даже короткие рассказы Дукая содержат порой столько идей, сколько иному автору хватило бы на все его книги. В числе наиболее интересующих его вопросов — технологическая сингулярность, нанотехнологии, виртуальная реальность, инопланетная угроза, будущее религии. Обычно жанр, в котором он работает, характеризуют как твердую научную фантастику, но писатель легко привносит в свои работы элементы мистики или фэнтези. Среди его любимых авторов — австралиец Грег Иган. Также книги Дукая должны понравиться тем, кто читает Дэвида Брина.Рассказы и повести автора разнообразны и изобретательны, посвящены теме виртуальной реальности («Irrehaare»), религиозным вопросам («Ziemia Chrystusa», «In partibus infidelium», «Medjugorje»), политике («Sprawa Rudryka Z.», «Serce Mroku»). Оставаясь оригинальным, Дукай опирается иногда на различные культовые или классические вещи — так например мрачную и пессимистичную киберпанковскую новеллу «Szkoła» сам Дукай описывает как смесь «Бегущего по лезвию бритвы», «Цветов для Элджернона» и «Заводного апельсина». «Serce Mroku» содержит аллюзии на Джозефа Конрада. А «Gotyk» — это вольное продолжение пьесы Юлиуша Словацкого.Дебют Дукая в крупной книжной форме состоялся в 1997 году, когда под одной обложкой вышло две повести (иногда причисляемых к небольшим романам) — «Ксаврас Выжрын» и «Пока ночь». Первая из них получила хорошие рецензии и даже произвела определенную шумиху. Это альтернативная история/военная НФ, касающаяся серьезных философских аспектов войны, и показывающая тонкую грань между терроризмом и борьбой за свободу. Действие книги происходит в мире, где в Советско-польской войне когда-то победил СССР.В романе «Perfekcyjna niedoskonałość» астронавт, вернувшийся через восемь столетий на Землю, застает пост-технологический мир и попадает в межгалактические ловушки и интриги. Еще один роман «Czarne oceany» и повесть «Extensa» — посвящены теме непосредственного развития пост-сингулярного общества.О популярности Яцека Дукая говорит факт, что его последний роман, еще одна лихо закрученная альтернативная история — «Лёд», стал в Польше беспрецедентным издательским успехом 2007 года. Книга была продана тиражом в 7000 экземпляров на протяжении двух недель.Яцек Дукай также является автором многочисленных рецензий (преимущественно в изданиях «Nowa Fantastyka», «SFinks» и «Tygodnik Powszechny») на книги таких авторов как Питер Бигл, Джин Вулф, Тим Пауэрс, Нил Гейман, Чайна Мьевиль, Нил Стивенсон, Клайв Баркер, Грег Иган, Ким Стенли Робинсон, Кэрол Берг, а также польских авторов — Сапковского, Лема, Колодзейчака, Феликса Креса. Писал он и кинорецензии — для издания «Science Fiction». Среди своих любимых фильмов Дукай называет «Донни Дарко», «Вечное сияние чистого разума», «Гаттаку», «Пи» и «Быть Джоном Малковичем».Яцек Дукай 12 раз номинировался на премию Януша Зайделя, и 5 раз становился ее лауреатом — в 2000 году за рассказ «Katedra», компьютерная анимация Томека Багинского по которому была номинирована в 2003 году на Оскар, и за романы — в 2001 году за «Czarne oceany», в 2003 за «Inne pieśni», в 2004 за «Perfekcyjna niedoskonałość», и в 2007 за «Lód».Его произведения переводились на английский, немецкий, чешский, венгерский, русский и другие языки.В настоящее время писатель работает над несколькими крупными произведениями, романами или длинными повестями, в числе которых новые амбициозные и богатые на фантазию тексты «Fabula», «Rekursja», «Stroiciel luster». В числе отложенных или заброшенных проектов объявлявшихся ранее — книги «Baśń», «Interversum», «Afryka», и возможные продолжения романа «Perfekcyjna niedoskonałość».(Неофициальное электронное издание).

Горохов Леонидович Александр , Ирина Измайлова , Нельсон ДеМилль , Роман Злотников , Яцек Дукай

Фантастика / Проза / Историческая проза / Научная Фантастика / Фэнтези