Пони

– Мой Па мог бы помочь вам со спиной, – осторожно сказал я, когда наши лошади затрусили бок о бок по широкому, но тенистому пролеску. – После того как мы найдем его, конечно. Он сможет выправить позвонки у вас в спине, как выправил у меня.

– Что ты такое болтаешь?

– Это было после моей встречи с молнией два года назад, – пояснил я. – У меня заболела спина, потому что я упал, и тогда мой Па перечитал все книги по анатомии, какие только смог найти, и – опля! – излечил мой позвоночник! И вам поможет, вот увидите!

Маршал Фармер сердито уставился на меня, и я поспешил отвести взгляд.

– Я правду говорю, он мог бы стать настоящим доктором, мой Па, – рискнул продолжить я, но при этом старательно избегал смотреть маршалу в глаза, как мы стараемся не встречаться взглядом с диким животным. – Он изучил биологию и вообще все, что связано с природой. И ученым он запросто мог бы стать.

– Я думал, он тачает сапоги.

– Сапогами он зарабатывает на жизнь, – ответил я. – Но, кроме этого, он знает много чего еще. Вы никогда не встречали более умного человека, маршал Фармер! Многие считают его гением.

– Неужели?

– Потому-то они и забрали его.

– О чем ты?

– Наверное, они решили, что он сумеет помочь им фальшивомонетить.

– Печатать фальшивые деньги.

– Да. Печатать фальшивые деньги.

– Похоже, ты даже не знаешь, что это такое.

– Нет, сэр.

– Тебе известно, кто такой Фенелон, но ты ничего не знаешь о фальшивомонетчиках?

Если старик хотел смутить меня, то у него это прекрасно получилось.

– Я же не говорил, что я гений, – промямлил я.

– Фальшивомонетчики подделывают деньги, – объяснил маршал.

– Подделывают деньги? Как это?

– Есть разные способы, – ответил он. – Если коротко, то они смывают чернила со старых банкнот и потом печатают на них более высокий номинал, но так, чтобы было похоже на настоящие деньги.

– А как они смывают чернила?

– Используют какие-то химикаты, кажется.

При этих словах маршала я чуть не свалился с Пони.

– Так, значит, моя теория верна! Маршал Фармер, ведь мой Па печатает снимки на бумаге с помощью химикатов, чтобы изображение не просто легло на поверхность, как это происходит с альбуминовыми отпечатками, а проникло внутрь бумаги. Па даже получил патент на эти химикаты.

Старик откинулся в седле и стал жевать губами, словно всерьез обдумывал мои слова.

– Ну, признаюсь честно, химикаты не по моей части, – наконец сказал он, – но, возможно, тут ты прав, малец. Эти фальшивомонетчики всегда ищут новые способы для своих грязных дел. Банки то одно придумают, то другое, чтобы перехитрить их, но те, кто подделывает деньги, всегда на пару шагов впереди.

– А вот мне не кажется, что подделка денег – такое уж грязное дело, – заявил я неожиданно для себя.

Нет, я прекрасно знаю, что надо всегда сначала подумать, а потом говорить, однако в присутствии маршала Фармера слова сами выскакивали у меня изо рта.

– Тебе не кажется, что это грязное дело?! – вскричал он и, резко развернувшись в седле, ощерился на меня в гневном оскале. Зубы у него были цвета грязи – те несколько штук, что еще оставались. – Представь: у тебя есть стодолларовая купюра и вдруг ты узнаешь, что она ничего не стоит. Вот что ты тогда почувствуешь?

Я разинул рот, а потом ответил со всей искренностью:

– Маршал Фармер, не знаю, что бы я почувствовал, потому что никогда не видел стодолларовой купюры!

Похоже, мой честный ответ стал для него неожиданностью. Сначала он опешил, а потом фыркнул, стараясь не рассмеяться.

– Вот что я тебе скажу, малец, – придя в себя, заявил старик, – если твой Па починит мне спину, я заплачу ему дважды по сто, причем настоящими деньгами.

– По рукам! – ответил я, страшно довольный тем, что сумел привести его в доброе расположение духа.

– Ну хорошо, а теперь хватит трепать языком. Поехали быстрее, нам надо спешить.

– Подождите, маршал Фармер! – закричал я и остановил Пони. – Смотрите! – Выпрыгнув из седла, я подбежал к дереву, где в сухих листьях папоротника лежали два неразбитых птичьих яйца. – Одно вам, одно мне!

– Хорошо-хорошо, поехали. – Он нетерпеливо щелкнул пальцами.

Я осторожно уложил яйца в карман пальто и вскочил на Пони.

– А кстати, о чем это ты тогда говорил? – вдруг спросил маршал через несколько минут, когда мы продолжили путь. – Эта твоя встреча с молнией – что это значит?

– О, просто два года назад меня ударила молния, – ответил я без всяких прикрас.

Он опять фыркнул и тряхнул головой, затем пришпорил кобылу, чтобы прибавить скорость.

– Это правда! – крикнул я ему в спину и сжал коленями бока Пони. – У меня остался след на спине. Я могу показать вам, когда мы сделаем привал.

– Да нет, не надо, малец. – Старик даже не оглянулся.

– Па говорит, это означает, что я удачливый, – добавил я, когда поравнялся с ним.

– Удачливый? – прошипел он, и в его голосе не осталось и следа от недавней насмешливости. – Ты забрался неизвестно куда, гонишься за бандой преступников. Где тут хоть капля удачи?

– Я встретил вас. Это удача, разве не так?

Маршал Фармер снова замкнулся: взгляд направлен строго вперед, губы изогнуты в кислой гримасе.