Понтийское царство

Как нам представляется, решающим должно быть совпадение сроков смерти Эвергета и римско-понтийский спор вокруг Фригии. Год смерти царя вычисляется на основании времени правления его сына Митридата VI Евпатора, который, но одним свидетельствам, правил 56 (Plin. NH. XXV. 6) или 57 лет (App. Mithr. 112; Cass. Dio

. XXXVII. 10; Oros. VI. 7.1), по другим- 60 лет (Eutrop. VI. 12; Oros

. IV. 5.7), при том, что год его смерти датируется точно по консульству Цицерона в 63 г. до н. э. (Cass. Dio. XXXVII. 10; Oros. VI. 6.1). По сообщению Страбона (X. 4.10) ему было 11 лет, когда он взошел на престол, а согласно Мемнону (XXII. 2) это произошло в 13-летнем возрасте. Следовательно, он мог родиться в 133 или 131 г., если предположить, что Митридат I был убит в 120 г. По сообщению Юстина (XXXVII. 2), в год рождения и в год вступления на престол Евпатора появились кометы, что по вычислениям астрономов имело место в 134 и 120 г.[103]

Поэтому получается, что, если в год инаугурации Митридату VI исполнилось 13 лет, то он мог быть зачат в 134 г., а родиться в 133 г., а в том случае, если ему было 11 лет, он должен был появиться на свет в 131 г. По сообщениям одних античных историков в год смерти ему было 68-69 лет (App. Mithr. 112), а согласно другим свидетельствам - свыше 70 лет (Eutrop. VI. 12; Oros

. VI. 5.7; Cass. Dio. XXXVI. 9.4; Sall. Hist. V. 5 - 72 года). Это означает, что царь родился в 135/134 г., что в общем совпадает с данными Юстина о кометах и зачатии Евпатора. Если прав Страбон, а его показания надежнее Мемнона, ибо амасиец сам был уроженцем Понта и имел родственников из числа приближенных к Митридату Евпатору, то одиннадцатилетний возраст царя падает на 124/123 г. Ведь 56-57 лет царствования могли быть получены в результате его правления в Понте до 65 г. без учета трех лет пребывания на Боспоре в конце жизни; с включением же последних общая продолжительность царствования составит 60 лет. А это означает, что отец мог пасть от руки убийцы именно в 123 году, который знаменателен обострением отношений с Римом из-за Великой Фригии. Следовательно, повышаются шансы считать одной из главных причин смерти Эвергета его неуступчивость в вопросе о приобретенных территориях.

Понтийское царство при Митридате V Эвергете достигло большого политического, экономического и культурного расцвета. Тем удивительнее факт отсутствия регулярной царской чеканки монет в период правления этого царя. Те редкие монеты, о которых говорилось выше, выпущены с донативными целями и в последней декаде его правления. Этот феномен не получил должного научного объяснения. Представляется, что разгадку надо искать в общем направлении понтийской политики в указанное время. Если монетные выпуски Митридата III Фарнака I призваны были обеспечить большие расходы, связанные с завоевательной политикой, а чекан Митридата IV должен был способствовать преодолению финансового и экономического кризиса после поражения в войне 183-179 гг., то при Эвергете не существовало особой необходимости, по крайней мере до вторжения в Каппадокию, производить большие траты на военные нужды. Потребности внутреннего рынка покрывались за счет мелкого серебра и меди Амиса и Синопы, достигших большого экономического благосостояния. Была и политическая причина нежелания иметь собственную царскую регулярную чеканку, так как официально был провозглашен отказ от агрессивных устремлений в отношении бывших владений предков Митридатов, а выпуск монеты мог стать в глазах соседей и Рима символом притязаний на соседние территории, противореча курсу царя на добровольную передачу ему власти по завещанию или управлению через местных ставленников. Только после того, как царю потребовались средства для создания войска с целью удержать завоеванное, в обращение поступили первые царские тетрадрахмы. Вот почему эти монеты были выпущены только после захвата Каппадокии.