Понты и волшебство

Моркас был гномом, и этим фактом вызывал яростное шипение Кимли, которому ранее эта подробность не была известна. Сами понимаете, шансы на то, что Моркас окажется мутировавшим до гигантских размеров хоббитом или низеньким-низеньким великаном стремились к нулю. Ростом и телосложением он напоминал гнома, только в отличие от прочих гномов держал в руках тяжелый арбалет. Служба у Темного Властелина заставила его приобрести новые привычки.

Сибил и Балдер были людьми. По крайней мере, в той же степени, в какой ими являлись Келлен и Тонкар. Сибил был похож на Келлена, Балдер смахивал на Тонкара, разве что был на полголовы выше. Насколько мне позволяло рассмотреть расстояние, у него была такая же черная броня.

Он бросил арбалет в бездну под своими ногами и вытащил из ножен меч, поднимая его над головой и словно демонстрируя нам. Я сразу же узнал этот клинок, так что даже колени задрожали и в ногах ощутилась неприятная слабость. Это был Пожиратель Душ.

Каким-то образом меч вернулся к своим черным хозяевам. Почему никто из нас не озаботился подобрать его у развалин башни Корда?

Потому что самостоятельно стоять на ногах мог один гном, и у него в тот момент были другие заботы.

– Пат, – сказал Морган тихо, чтобы его не услышали с моста. – Мы не пройдем, пока они стоят там.

– В этой партии не может быть ничьей, – так же тихо сказал Теффас. – Время работает против нас.

– Мы зашли слишком далеко, чтобы отступать, – согласился Морган. – И наш единственный шанс заключается в этом мосту.

– Я пойду, – сказал Теффас, роняя на пол лук.

– Нет, – сказал я.

Теффас был эльфом, он был быстр, силен, ловок и искусен, но до сэра Реджи ему было далеко. А сэру Реджи пройти не удалось.

– У тебя есть другие предложения, Избранный? – спросил Кимли.

– Да, – сказал я. – Я пойду.

– Ты не имеешь права так рисковать! – горячо заговорил Теффас. – Ты и твой меч – наша единственная надежда.

– С этой стороны моста мой меч бесполезен, – сказал я. – Кто, кроме меня, может перенести его на ту сторону?

– Между прочим, если вы не заметили, – сказал Кимли, – на мосту по-прежнему двое.

– А мертвые тоже считаются?

– Не знаю, – сказал наш проводник.

– Есть только один способ узнать, – сказал я и быстро, чтобы никто не успел и даже не попытался меня остановить, шагнул на мост.

Он не перевернулся. Либо ноги сэра Реджи не касались его поверхности, либо хитрый механизм подземного народа мог отличать живых от мертвых, либо… Либо Келлен солгал, и механизм более не работал.

Я быстро сделал еще несколько шагов, чтобы никто не попытался сдернуть меня назад, и остановился. Исключительно для того, чтобы оглядеться и сориентироваться на местности.

Ориентировка много времени не заняла. Мост узкий и длинный, клинки острые, над головой – камень, под ногами – бездна, причем в самом прямом смысле этого слова, ибо дно ее не просматривается, впереди – Келлен, а за его спиной еще трое. Трое самых авторитетных отморозков этого мира.

Мне срочно нужен был план, хотя изобретать было нечего. Убей Келлена, сбрось его с моста, перейди на ту сторону и убей остальных. Звучит до отвращения просто, но вот можно ли это осуществить в реальности?

Если это вообще реальность.

Но толочь воду в ступе было бессмысленно, посему я обнажил Валькирию и пошел на врага. За спиной послышался сдавленный вздох, но оборачиваться я не стал.

Конечно, это было глупо. Сэр Реджи был на две головы выше меня, в переносном смысле, разумеется, и вот теперь куском мяса болтается на нескольких вертелах. А какие у меня шансы против этой четверки? Я и с Тонкаром без помощи Кимли не справился бы. Да и Парящий Ястреб к этому свои когти приложил.

Я продолжал двигаться. Иногда просто нет выбора.

– Так вот ты какой, северный олень, – сказал Келлен, когда я подошел поближе. – Признаться, у меня не было возможности рассмотреть тебя в спокойной обстановке, что-то все время отвлекало.

– Посмотри, – сказал я.

Хотелось еще добавить про последнее зрелище в его жизни, однако врожденное чувство правдивости остановило тираду на полуслове.

– Посмотрел, – сказал он, бросаясь в атаку.

Вот тебе и конец, Геныч, подумал я. Довыеживался со своим героизмом. Сейчас он из тебя котлеток нарежет.

Не нарезал. Позволив мозгу рассуждать самым пессимистическим образом, тело взяло контроль над ситуацией в свои руки и принялось лихо отбивать все атаки Черного Лорда.

Тридцатью секундами позже мы вышли из схватки, я с порезом на бедре, он с царапиной на правой руке, и снова посмотрели друг на друга.

– Не ожидал, – признал он.

– Я тоже полон сюрпризов.

– Попал под дурное влияние, – сказал он.

– Не иначе.

– Но ситуацию надо как-то разруливать, – сказал он.

– Надо. Прежде чем мы разрулим все окончательно, можешь ли ты удовлетворить мое любопытство?

– Почту за честь, – сказал он.

– Зачем оно тебе надо?

– Что?

– Ну, это все, – сказал я. – Разрушение мира, например. Какой смысл в этом для тебя лично, если учесть, что с окончанием войны ты и сам умрешь?

– Все умрут, – сказал Келлен. – А умирать в компании с целым миром не так печально.