Pop-принцесса

Я не придала значения его увещеваниям и взглянула на снимки, висящие над его двуспальной кроватью. В комнате практически не было мебели — только кровать, комод с зеркалом и стол. Очевидно, Лиам не жил здесь, но по фоткам на стене можно было догадаться, что он часто останавливается в этом доме. Среди картинок были плакаты с какими-то скейтерами и панками, фотография «Битлз», когда они шагают по Эбби-роуд, а это кто машет рукой — танцовщицы? На водных лыжах? На стене зеленым фломастером написана цитата из песни Брюса Спрингстина: «Мы с тобой рождены, чтобы сбежать…» Вокруг плакатов были развешаны семейные снимки: Карл и, наверное, мама Лиама держат младенца-сына перед большой палаткой с надписью ««Аэросмит»: БИЛЕТЫ ПРОДАНЫ»; десятилетний Лиам с Карлом у Эйфелевой башни; Лиам с прической в стиле кантри — на голове волосы выстрижены, а сзади оставлены Длинными — и в футболке с надписью: «Команда пловцов: «Средняя школа у Хадсонского водопада»«стоит рядом с Карлом на Лондонском мосту в штате Аризона; а вот уже взрослый Лиам с Карлом подняли на руки Кайлу на фоне падающей Пизанской башни, а сзади них, судя по всему, визжащие ученицы младших классов; а здесь… маленький снимок Лаки и Кайлы из кабинки моментальной фотосъемки, сделанный, когда им было лет по четырнадцать, так как у моей сестры все еще были скобки на зубах, — за два года до смерти Лаки.

— А откуда у тебя фотография моей сестры? — спросила я. — Ты ведь ее даже не знал.

— Если я скажу, ты наконец уйдешь?

— Возможно. Скорее всего.

Лиаму не обязательно было знать, что физическая потребность сходить в туалет выгонит меня из его комнаты быстрее, чем его настоятельные просьбы.

— Когда я смотрю на эту фотку, мне хочется верить, что прежняя Кайла была другой. Ей просто нравилось петь, у нее были настоящие друзья, с которыми ей было хорошо. У меня появляется надежда, что Кайла не совсем конченый человек.

— Ты влюбился в Кайлу!

— Ты обещала, что смоешься отсюда. А что касается Кайлы, то я, в принципе, могу с ней общаться. Она уже четвертая поп-принцесса, с которой отец работает, и, возможно, она самая деспотичная, но при этом самая умная из всех.

— Да я же говорю, ты на нее запал! — сказала я, но совсем не обвиняющим тоном, а, наоборот, очень пылко и с глубоким чувством, вставая с кровати, чтобы выйти из комнаты.

Я отвернулась, постояла секунду у закрытой двери и попыталась застегнуть молнию на платье, но она зажевала ткань, и к тому же меня распирало от большого количества выпитого «Космо», так что все потуги были тщетны.

— Помоги, пожалуйста! — раздраженно попросила я Лиама, потому что он спокойно смотрел, как я мучаюсь, вместо того чтобы помочь.

Он поколебался секунду, но потом подошел ко мне вплотную. Он подергал молнию туда-сюда и в конце концов застегнул ее. Его взгляд скользнул по декольте.

— Красивое платье, поп-принцесса.

— Не называй меня так, грубиян.

— Хорошо, маленькая копия Кайлы.

— Р-р-рррррррррррррр…

— Ты запал на нее, ты запал на нее, — подколола я его.

— Вовсе нет, — сказал он.

— Вовсе да.

— Хочешь, чтобы я доказал, что мне плевать на нее?

Он прижал мои плечи руками к двери, притиснулся ко мне всем телом, и у меня по всему телу разлилось тепло и тако-о-ое приятное ощущение. Я закрыла глаза, ничего не соображая (как будто я была в состоянии вообще что-либо соображать в тот момент). И тут — его губы коснулись моих… О боже, как приятно… Я попыталась пробормотать:

— Что ты делаешь?

Он на мгновение остановился и сказал:

— Доказываю тебе, что не запал на Кайлу.

Я позволила ему еще немного меня поцеловать минутку-другую — господи, он так хорошо целуется! Да, мы делали это с языком, и его поцелуи не были слюнявыми, как у Дата Чейза, а скорее нежными и обволакивающими, и, ах, какой приятный запах исходил от него, а губы были такими мягкими, даже несмотря на то, что его щетина колола мне щеку. Он отпустил мои губы на мгновение, чтоб перевести дыхание, и тут-то я и проскользнула под его рукой и быстро пошла, покачиваясь из стороны в сторону, подальше от этого сексуального монстра, не дожидаясь того момента, когда желание наброситься на него пересилит.

— По-моему, ты доказал как раз обратное, — фыркнула я и вышла из его комнаты. Наконец-то я пописаю.

Потом я еще долго стояла, тупо уставясь на дверь туалета, глубоко дышала и давала себе обещание не возвращаться в комнату Лиама, чтобы уж совсем не выставлять себя полной дурой. Хотя в голове возникала мысль продолжить начатое. Да-да-да! Я была бы не прочь целоваться с этим непонятным Лиамом всю ночь в его темной пещерообразной комнате и напрочь забыть про вечеринку внизу.

Но пока я еще не полностью растеряла чувство собственного достоинства, то решила все же спуститься к гостям, а на лестнице подумала, может, пора проспаться, пока я еще чего не натворила. И тут громкая музыка, льющаяся из гостиной, перешла на тихий лирический соул: «Поезд любви, поезд любви…» Вдруг Кайла заорала:

— Кто тут, на хрен, курит травку?