«Попаданец» Сталин. Вождь танкистов из будущего

Отвлекся немного на мирные вопросы, почти полчаса переговорив с замнаркома строительства Юдиным. Впрочем, особо мирными их не назовешь — подготовка площадок для заводов-дублеров на Востоке страны, подготовка жилого фонда, в том числе подготовка строительства дополнительных общежитий барачного типа для приема эвакуируемых. А что ты думал, в сказку попал, что ли? Это только в пост-хрущевских сказках эвакуация на сплошной импровизации держалась. На самом деле все решалось заранее.

А вот и наша разведка. НКВД и НКГБ. Пока бюрократически отдельно, но фактически уже вместе работают.

— Что нам скажут товарищи Берия и Меркулов относительно переговоров Гесса?

Докладывает Берия, хотя большая часть сведений явно добыта кадрами Меркулова. «Вот почему Вячеслав в восьмидесятые вспомнит, что сведения добыла разведка НКВД» — мелькает в голове посторонняя мысль. По сведениям, добытым разведкой, получается, что переговоры все же идут. Идут, несмотря на бои на Крите, несмотря на Иракскую войну, несмотря на предыдущие противоречия. Неужели я ошибаюсь, и ЗДЕСЬ ненависть Черчилля к Советскому Союзу превалирует над здравым смыслом? Или он надеется, что Германия все же удовлетворится полученным и станет надежным союзником Англии? И что стоят в такой неясной обстановке мои знания будущего? ТАМ Англия стала нашим союзником. Что мешает ей стать союзником Германии ЗДЕСЬ? Ничего! Особенно вспоминая их привычки. Как во время Семилетней войны их министры с врагами за спиной своих войск договаривались, я хорошо помню.

Так что торопиться тут нельзя. Остается только осторожно «давить на психику» англов и не делать резких движений.

А вот теперь опять немного передохнем от всех этих непоняток. Займемся конкретными делами.

— Товарищ Микоян нам сейчас доложит о выпуске его истребителя. А потом будем решать, как и что в его машине можно усовершенствовать и чем мы можем помочь. Правильно, товарищ Маленков?

22 мая 1941 г. Могилев.

Николай Козлов

Погода радует гуляющих по парку прохожих. Тепло по-летнему, от реки тянет прохладный ветерок, из репродуктора на столбе веселый песенный мотив, прямо под настроение, звучит:

— Легко на сердце от песни веселой,Она скучать не дает никогда,

И любят песню деревни и села,И любят песню большие города…

— Жить хорошо, а хорошо жить еще лучше! — улыбаясь, говорит смеющейся жене Николай. — Эх, если бы не империалисты, как бы мы хорошо жили. Я точно в ГВФ бы ушел. Возил бы сейчас людей из города в город, в командировку или в отпуск, а то с геологами на северах полезные ископаемые искал. А сколько народу вместо того чтобы в армии с оружием возиться, полезным делом могло бы заняться. Тот же Коротин мне признался как-то, что если бы не в летчики, то в подводные земледельцы пошел, как в книге Беляева. Ого, пивко свеженькое подвезли! — замечает Николай машину у палатки с надписью «Пиво-Воды», у которой стоит всего пара любителей пива, что вполне понятно — день у большинства рабочий.

Николай берет кружку свежего, вкусного, с пенкой, пива, а для жены и дочки — по стакану газировки с сиропом. С наслаждением отпивая из кружки, он с улыбкой наблюдает, как весело щебечущая дочка сначала пробует воду из маминого стакана, с грушевым сиропом, потом выпивает половину своего, с вишневым, и, так и не допив, отдает остатки маме. Настроение у Козлова блаженно-расслабленное, ему не хочется вспоминать ни о войне, бушующей в Европе, ни о вчерашних лекциях и полетах. Но такое состояние моментально проходит, когда гуляющая компания подходит к тиру. Улыбающийся средних лет мужчина, с характерной внешностью, которому явно скучно стоять без дела, предлагает Николаю пострелять. Мишени в тире сразу и очень понравились Николаю — толстый капиталист, «поджигатель войны», империалистические солдаты в касках с рожками, самолеты такого характерного вида, словно их с новой книги по определению типов техники вероятного противника срисовали. Разве что без опознавательных знаков, вместо них какие-то черные круги намалеваны, а так — один в один. Мальчишки, а их несколько вокруг вертелось, аж засвистели восторженно, когда он с первого выстрела капиталиста пришиб. После того, как Николай всадил в мишени восемь из десяти выстрелов, хозяин, улыбаясь, вручил ему приз — плюшевого медвежонка, заметив попутно:

— Вы так хорошо стреляете, молодой человек, это что-то. Таки я надеюсь, что вы не так часто будете стрелять и не разорите бедного Мойшу на одних призах.

— Рад бы и почаще пострелять, чтобы дочку обрадовать, — улыбается Козлов, — да работа не позволяет.

Теперь уже смеясь, Мойша крепко пожимает ему руку и отвечает:

— Так заходите, когда сможете. Приятно посмотреть на грамотную стрельбу. Военный, таки да?

Кивнув и попрощавшись, Николай поспешил за ушедшими вперед женой и дочкой. Оказывается, Юлька увидела карусели и теперь тянет маму туда, не забывая, однако, плотно прижимать к себе новенькую игрушку.