Попадание на выживание или Как спасти мужчин

Перед глазами замелькали звезды, дыхание с трудом вырывалось из горла. Все, чего я сейчас хотел, это заменить пальцы своим членом и наконец-то сполна насладиться ее страстью. От души проклял то доверие, которое она ко мне чувствовала. Нельзя предавать. Не простит.

С трудом зацепился за эти мысли. Ускорил движения пальцев, добавив третий, слегка прикусил второй сосок и с силой вобрал его в свой рот. Этого оказалось достаточно, чтобы Саша забилась в моих руках с моим именем на губах.

Тяжело дыша, уткнулся влажным лбом в изгиб ее плеча. Послышался треск дерева, от которого малышка встрепенулась. Пришлось разжимать пальцы, чтобы ее не напугать, только я не учел того, что на дереве останутся характерные вмятины.

- Тиг? - внимательно осмотрела малышка слегка подпорченную поверхность, на которой сидела, и перевела взгляд на меня.

- Все хорошо, - быстро поцеловал ее в курносый носик. - Перебор с эмоциями, - прижался своим твердым членом к ее бедру, чтобы показать, с какими именно.

Маленькая округлила глаза, покраснела и тихо хихикнула, а потом напряглась, посмотрев немного в бок.

Наклонился к ее ушку, делая вид что целую.

- Не делай того, о чем потом пожалеешь, - шепнул ей едва слышно и немного отстранился, давая ей возможность сесть.

- Прости, - прохрипел Даж, тяжело вздохнув и даже едва заметно дернулся, желая встать на колени, но вовремя вспомнил как этого не любит Саша. - Верни обратно шрамы, -посмотрел он на нее с такой безумной надеждой, что даже меня проняло. - Я принесу тебе любую клятву, сделаю все, что скажешь. Только не прогоняй. Пожалуйста. Без тебя... трудно дышать.

На последних словах Саша дернулась, и я не стал ей препятствовать. Подхватил и, сняв со стола, поставил перед Дажем, который все же бухнулся на колени, спеленав ноги малышки своими руками.

ДАЖ

Она просто встала и ушла. И не понятно, толи наказала, то ли наградила?

Скорее все же последнее. Не мог оторвать взгляда от гладкой кожи. То и дело проводил руками по груди и лицу. Кажется, всю свою жизнь мечтал об исцелении. Просыпался каждое утро с надеждой на чудо. Не быть изгоем, уродом, отверженным. Но чуда не случалось, и я стал мечтать о другом. О мести.

Сам не заметил, как отравлял жизнь сам себе и окружающим. Зациклился на своих обидах. Предал собственных братьев, обманул женщину, что признала меня своим. И итог закономерен. Она меня прогнала. Я бы на ее месте убил.

Я потерял сам себя, сам себе вырыл яму. Но, по началу, я этого не понимал. Наслаждался исцелением. Недолго. Спустя несколько часов чувство радости притупилось. Несмотря на гладкость кожи, я стал еще большим изгоем, на моей щеке проступила печать наказания. Не я первый, не я последний. С такой печатью хоть один раз, но проходил какое-то время каждый мужчина. Все всегда им сочувствовали, зная нравы наших женщин.

Меня их сочувствие не коснулось, а постепенно все больше и больше даджинов обливали меня презрением. Шли минуты, все больше расходилось слухов о появлении новой госпожи, о ее необычности, мягкости. Я с жадностью ловил обрывки разговоров, и чем больше узнавал, тем отчетливее понимал, какую ошибку совершил.

Она мне доверилась, позволила намного больше, чем другим, одарила своим теплом и заботой. А теперь я по-настоящему один. Никому не нужен, даже братьям.

Сидел, забившись в угол, обхватив голову руками, и не мог понять, в какой момент месть для меня потеряла смысл.

Ночью не смог сомкнуть глаз. Стоило их закрыть, как тут же появлялась она. Маленькая, хрупкая, с океаном боли в глазах. И эту боль причинил ей я. Понимал, она никогда не простит, должен был радоваться тому, что оставила в живых и свела с меня все шрамы. Вот только душа рвалась к ней, к этой светлой и такой ранимой малышке.

Прилив сил почувствовал сразу. Она в очередной раз одарила, и не только меня. А в груди разрасталась боль. Сегодня ночью ее ласкали уже совсем другие руки, совсем другое тело накрывало ее собой, совсем другое имя она выкрикивала в порывах страсти.

И я снова начал ненавидеть. На этот раз себя, свою идеальную кожу. В один миг с глаз словно пелена упала. Тогда, во время пыток, я не хотел жить, сейчас же я всем сердцем мечтал о смерти. Не осталось больше ничего: ни цели, ни радости, ни меня самого. Я стал никем для всех. На этот раз предал я. Предал ни за что.

Смотрел издалека на ее восторженное лицо, на то, как терялась ее крохотная ладошка в широкой ладони Тиргана. А как она на него смотрела!

В этот момент захотелось ползти к ней на коленях, умолять о прощении. К чему мне эта идеальность, когда Саша, проходя мимо, меня даже не замечала?

А потом Саша начала творить свою магию. Спасала безнадежных. Дарила надежду. Вот тогда стало совсем худо. Раньше-то меня не жаловали, а сейчас всячески оттесняли подальше с ее глаз, чтобы, не дай боже, не расстроить их богиню, их надежду.

Я их понимал, поэтому и решил уйти, навсегда. Построить переход - не проблема. Любой крупный город, и даже вздохнуть не успею, как меня растерзают.