Попаданка, которая гуляет сама по себе [СИ]

— Понятия не имею, — честно сознался Тенонель и тут же обратился к Тане: — Тебе что, помогали хранители библиотеки?

— Да. — Таня готова была броситься эльфу на шею. — Библиотекари мне помогали. Хорошо так, и картинки показывали.

— Хотел бы я это видеть. — Тенонель пребывал в легком шоке.

— Коллеги, — к ним подошёл Баркон, — может, вы всё же потом зададите все свои важные вопросы? Тания продемонстрирует своё умение метать топоры с дальней дистанции и будет полностью в вашем распоряжении. И некрасиво как-то: другие ученики тоже ждут своей очереди.

Ротасий кивнул и, скрестив руки на груди, остался стоять на месте. Тенонель недовольно посмотрел на наставника оборотней и перевертеней и принялся с остервенением что-то черкать на своей дощечке.

Может, нервировало присутствие за спиной двух преподавателей и их пристальное внимание, или же просто переволновалась и больше не смогла настроиться на нужный лад, или всё же не хватило навыка и знаний, но Таня с дальней дистанции ни разу не попала по мишеням. Зато порадовало решение судей: они обвинили во всём преподавателей, которые так некстати остановили показательное выступление. Таня была внесена в списки и допускалась к тренировкам, и если повезёт, то и к соревнованиям в дальнейшем.

Надо признаться, орчанки были на высоте: каждая выступила замечательно, и все полным составом были допущены к дальнейшим тренировкам.

«Это если у них так женщины управляются с топориками, тогда что же проделывают мужчины в бою? — рассуждала Таня, наблюдая за выступлением орчанок. Украдкой посмотрела на Тенонеля и возмутилась:

— И вообще, ходят тут всякие! На глаза постоянно попадаются».

Постепенно выступили все, кто был заявлен в этой дисциплине. Разошлись преподаватели, за ними потянулись зрители, а на поле, где были расставлены мишени, ещё долгое время раздавалось «имеджин драгонс» и радостные вопли девушек — орчанок. Таня видела, что Дранкива долгое время разговаривала с Фаерзлобом в стороне, и как всё это время на них ревниво посматривал Бартерлек, пока объяснял ей, как надо правильно бросать топоры с дальней дистанции.

Вернулась Дранкива и предложила сделать перерыв, договорившись на завтра встретиться здесь в это же время. Уставшие девушки кое-как сходили в душ и разбрелись по своим комнатам. Тане под конец тренировки топоры стали казаться тяжёлыми и неудобными, а по пути в комнату так вообще неподъёмными. Она едва передвигала ноги, без каких либо эмоций слушая рассказ о том, как отреагировал Фаерзлоб на то, что Тания это вовсе не Тания.

— Ну что тут скажешь? — Орчанка забрала у неё оружие и понесла сама. — В общем, он мне не поверил. И я его не осуждаю: в такое и правда сложно поверить. Сказал, что отныне будет за нами присматривать и ждать, что ты найдёшь способ обелить его имя перед кровником. — Дранкива с тревогой посмотрела на Танию. Девушка шла чуть пошатываясь. — Слушай, с тобой всё в порядке?

— Устала до ужаса, — созналась Таня, сладко зевая. — И руки трясутся, — протянула открытые ладони. — Во, видишь?

— Вижу. — Мало того что пальцы дрожали, так и обе ладони были в мозолях. — Не пойдём сегодня в библиотеку, — твёрдо заявила Дранкива, подхватывая её под локоть и помогая преодолеть лестницу. — Пошли, я тебе прочитаю лекции на завтра и пойду к себе.

— Дранкива, ты меня привяжи сегодня, — попросила Таня. — Не хочу снова проснуться на крыше. Боюсь!

— Хорошо, — согласилась орчанка.

Таня уснула, не дослушав первой лекции. Дранкива спутала ей ноги и удалилась к себе в комнату, закрыв дверь привычным способом — через символы.

Глубокой ночью дверь в комнату Тани открылась, и тень скользнула внутрь. Тёмная фигура долго стояла рядом с кроватью и что-то страстно шептала. Это бормотание и разбудило Таню. Она открыла глаза и какое-то время просто смотрела на фигуру, закутанную с головы до ног в плащ, а когда попыталась закричать, незнакомец прыгнул на неё и закрыл ладонью рот. Этот кто-то обладал недюжинной силой. Казалось, ей разом сломали рёбра и вышибли весь воздух из лёгких. Она задыхалась. Таня не могла пошевелиться, ноги были крепко связаны.

— Куда ты дела печать? Её нет в комнате и в твоих ящиках, — со злостью прошипел незнакомец в самое ухо испуганной девушке. Голос настолько был изменён, что не было понятно, говорит мужчина или женщина. — Сначала эта шерсть на ногах, а теперь ещё и эти усы. Ты не должна меняться! Слышишь? Не должна!

Таню словно пушинку перевернули вниз лицом и вжали лицом в подушку, рывком задрали рубашку. Она почувствовала, как по коже провели чем-то холодным, словно кисть, на концах которой находилось множество металлических шариков. И как только этот металл коснулся её кожи, внутри у неё взвыл зверь… от страха, от ужаса. Таня в панике всхлипнула.

— Что, чувствуешь? Этот тот же самый металл, из которого была сделана печать, — тихо поведала тьма из-под капюшона. Обидчик с силой потянул за волосы, наклоняясь вперёд и шепча в ухо. — Последний раз спрашиваю: где печать?