Попаданка с улицы Грёз

Раскладываю обновку на кровати, провожу рукой по ткани. В прошлой жизни я возненавидела комбинезоны ещё после практики на третьем курсе. В моем представлении это одежда исключительно для работы или беременных.

Но за полтора месяца в новом мире я успела до смерти соскучиться по брюкам, поэтому ныряю в штанины почти с радостью. Кроме комбинезона, в свертке лежат высокие ботинки на шнуровке. Явно не фабричное производство — сделаны на заказ, точно по размеру моей ноги.

Интересно, размер моего белья чокнутый полуэльф тоже выяснил? Как-то жутковато. В мире откуда я родом это называется “сталкинг”.

Разглядываю отражение в зеркале, и понимающе хмыкаю. Эта ткань. слишком плотная и тяжелая, кожа в ней почти не дышит. Покрой подчеркнуто утилитарный. Да и цвет.

Пусть меня сожрет дракон, если это не химзащита! Непонятно только для чего все эти ремешки, позволяющие утянуть одежку плотнее по контуру тела.

На фоне ковров, шелковых обоев и мебели из красного дерева с гнутыми ножками я смотрюсь вопиюще неуместно. Как пришелец из другого мира.

Кем, собственно, и являюсь.

— Переоделась? — Аншлер заглядывает, не стучась. Он тоже успел сменить костюм на комбинезон. Ярко-алый, расшитый черными кругами и треугольниками, он делает миллиардера похожим на жука-солдатика.

Он осматривает меня и одобрительно кивает.

— Тебе идет. Только вот тут нужно поправить.

И опускается передо мной на колено. Нет, не делать предложение руки и сердца. Всего лишь подтянуть ремешки на ногах, добиваясь идеального облегания.

— Мы летим в лабораторию?

— Какую лабораторию?

— Тогда для чего все это, — провожу рукой вдоль тела. — Только респиратора не хватает.

— Увидишь, — он последний раз проверяет застежки и ведет меня куда-то вниз.

— Надеюсь, это ненадолго, — бурчу я под нос.

Телу некомфортно в не пропускающей воздух ткани. По спине уже катятся первые капельки пота.

Вот за это и ненавижу комбинезоны. К концу смены ты мокрая, как конь, после скачек. А воняешь даже хуже.

Мы спускаемся к самому днищу дирижабля. Пол сотрясается от вибрации, в уши назойливо врывается вой турбин.

— Пришли, — объявляет миллиардер. И протягивает мне нечто, здорово напоминающее рюкзак. — Надень.

Смотрю на рюкзак. На Аншлера. На рюкзак.

В тормозящем после бессонной ночи разуме наконец-то формируется логическая цепочка.

— Это парашют?!

— Виндкатчер, — со счастливой ухмылкой поправляет миллиардер. — Да, ты же интересовалась в прошлый раз.

— Я интересовалась не в том смысле, чтобы прыгать... — оглядываюсь и в панике отступаю. Черт! Черт, черт. Что взбрело ему в голову?!

— А будет именно в том. Ну, давай, надевай! Тебе понравится...

— Ни за что! Я высоты боюсь!

— Не ври. Ты совершенно спокойно обедала со мной, сидя у окна.

— Это другое!

Мозг захлестывает страх. Как объяснить ему, что я не боюсь обзорных площадок, если есть перила и твердая поверхность под ногами. Но до смерти боюсь падать.

— Хватит капризничать, — Аншлер буквально силой втискивает меня в рюкзак и затягивает на теле ремни. Фиксирует плотные очки на лице, опускает капюшон. Мир становится размытым и серым, и я начинаю паниковать по-настоящему.

Створки люка на полу со скрипом раздвигаются в стороны.

— Ну что ты ломаешься, как дурочка? — увещевает Аншлер, подталкивая меня к проему.

— Давай, полетели! Тебе понравится!

— Не понравится, я знаю! У меня так друг ногу сломал!

Один раз я прыгала на банджи. И зареклась на всю жизнь. До сих пор желудок подкатывает к горлу, когда вспомню, как болталась в воздухе, словно мячик на резинке.

И мой приятель Мишка, фанатевший от прыжков с парашютом, действительно сломал ногу при неудачном приземлении.

Люк распахивается полностью. В проеме проплывают редкие облака, похожие на хлопчатник. Под ними синеет море.

— Как я буду приземляться на воду, ты в своем уме?

Как я вообще буду приземляться?! Без тренировок, минимального инструктажа?! Я же не умею!

— Не беспокойася, все просчитано, — самоуверенно заявляет полуэльф. — В виндкатчер заложены чары. Ну же, давай!

Я мнусь у люка, с тоской оглядываясь на миллиардера. Да он издевается?!

— Зачем тебе, чтобы я прыгала?!

Он ухмыляется:

— Это — мой дар. Драгоценный и уникальный, никто больше в целом мире не подарит тебе подобного, — в глазах Аншлера загорается фанатичный огонек. — Это лучше, чем секс, лучше, чем что угодно. Ты поймешь, что жила ради этого мига. Поверь мне!

Верю. Верю, что для тебя это действительно так, адреналиновый ты маньяк. Но я никогда не мечтала болтаться между небом и водой в свободном падении.

Я существо совершенно бездуховное, приземленное. Даже Тайберг отметил, что работа с воздухом дается мне с немалым трудом.

Через распахнутый люк в трюм врывается ветер. Теребит комбинезон, дергает ремешки на костюме.

— А если...

— Хватит тратить мое время, прыгай, — рявкает Аншлер.

И толкает меня в бездну.

Глава 10. Небо и море

Я падаю.