Попаданка с Земли

Я заметила, как резко подросли способности у ребят. Они каждый день вычерпывали резерв до донышка и, едва тот пополнялся, снова бросались в бой. Все они резко повзрослели, практически не улыбались и вкалывали как заведенные. Даже Кирна, прежде летающая в спарке с псионами линейки «С», перешагнула уровень и пересела на освободившуюся «Тиарду». Кастор выкладывался больше всех, считая себя ответственным за каждого члена команды. Он обратил свою боль от невосполнимых потерь в ненависть против инсектов, не жалел себя и бросался в самоубийственные атаки. Я боялась, что однажды просто не успею ему помочь, и не сумею спасти от себя самого. В таком напряженном графике у Каса не оставалось времени на личную жизнь. Пусть так, но я невольно отмечала, что с невестой у него не ладилось. Нехорошо с моей стороны радоваться этому факту, но от себя или Малыша такое не скроешь.

Ударили инсекты как всегда неожиданно и мощно. Мы хоть и отслеживали передвижение их кораблей, но проморгали момент, когда к системе Таг они стянули пять флотов. Первыми как всегда черным роем атаковали истребители. Эти мелкие гады умели больно жалить и добровольно подставлялись под залпы наших орудий, лишь бы оттянуть на себя внимание до появления основных сил. Тяжелые туши линкоров выходили на позиции и, прикрываясь живым щитом, шли на сближение. Они будто знали слабые места, и целенаправленно вбивали клин между императорскими флотилиями. Командовавшие ими адмиралы недостаточно быстро реагировали на обстановку и, едва закрывали одну брешь, как ползучие твари отступали и атаковали другое направление. «Тиарды» метались между двух огней, как сумасшедшие, но потери среди рядового состава были неизбежными.

Мы с Малышом, да и остальные надзимы, чувствовали, что где-то рядом прячется сильная тварь, королева, которая и координирует слаженные действия роя. Если выбить ее, то у Содружества будет шанс покончить с вторжением одним ударом.

— Чэроим, ты можешь ее найти? — Фантом был лучшим в умении тайно проникать на чужую территорию.

— Ждите! — отозвался старый воин и ушел в прыжок. Больше получаса мы изнывали от переживания за друга, пока он не вывалился из портала на виду у всех, наплевав на маскировку. Его тайкон был поврежден, а сам надзим находился в очень плохом состоянии.

— Ашеим! — медлить было нельзя. — Фантом слишком большой и упрямый, только твоя Искра способна взять его на буксир. Ему нужна помощь и энергия для восстановления.

— Я отведу его к нашим и вернусь! Не вздумай лезть на рожон! Видишь, даже старого воина потрепало, — надзим хоть и не показывал, но очень переживал за друга. Эмоции не скроешь за отговорками. Это в принципе невозможно, когда общение идет напрямую, без использования слов.

— Мы поделимся энергией, чтобы Чэроим продержался в дороге, — не стала ничего обещать Ашеиму. Он и сам понимал, что бывают ситуации, когда от нас ничего не зависит.

Малыш подобрался вплотную к Фантому и прямо из наружного слоя брони вырастил два щупа, по которым, как по трубопроводам потекла энергия и живительная биомасса. Тайкон вздрогнул всем корпусом, будто бы сделал глубокий вдох, и жадными глотками принялся поглощать так необходимую сейчас подпитку. Было в этом что-то трогательное, когда первым делом Фантом соорудил для своего пилота полноценный защитный кокон. На собственные раны, что уродовали изящные контуры корабля черными язвами, он не обращал внимания, ограничившись тем, что задраил поврежденные отсеки.

Пока Малыш сбрасывал излишки энергии, что поднакопились во время сражения, я считывала информацию, сохранившуюся в памяти Фантома. Корабль-матка притаился в соседней системе, забравшись в метеоритный пояс газового гиганта. Глазами и координаторами королевы служили специально выращенные особи, передвигающиеся на малых эсминцах и крейсерах под прикрытием орудий линкоров. Эту стратегически-важную информацию следовало передать имперцам, чтобы они направили все силы на уничтожение этих кораблей.

Дождавшись, пока Искра возьмет на буксир Фантом и уйдет в прыжок, мы с Малышом отправились к позициям имперских войск. Поскольку наше участие в сражении носило неофициальный характер, обратиться напрямую к высшим адмиральским чинам я не могла. Если просто отправить разведданные по закрытому каналу, через который связывались вояки, сначала те начнут выяснять, каким образом это у меня получилось. Потом будут долго решать, верить мне или нет, а после согласовывать действия и спорить до хрипоты. Отсутствие единого командования негативно сказывалось на результатах, но не мне же учить их воевать? Я знала другого человека, способного на самостоятельные решения и обладающего средствами для претворения их в жизнь.