Попаданка в академии драконов 3

Пушинка подходит с другой стороны, тыкает лапкой крыло. Дарион тоже тыкает — пальцем вдоль позвоночника, и крылья тихо подёргиваются.

— Похоже, управление крыльями теперь на тебе. Давай, взлетай.

Повернув голову, жалобно-жалобно смотрю на наставника.

— Не умею.

— Учись, — он пожимает широченными плечами. — Ты же за этим сюда пришла.

Ну да. Только мы не договаривались, что у меня даже минутки отдыха не будет.

— Сейчас. — Несколько раз глубоко вдыхаю. — Я уже почти встала. Я уже почти лечу.

Да-да, два раза. Мышцы так болят, что с трудом поднимаюсь. Встав, едва не падаю — кружится голова. А взлететь самостоятельно не так просто, как казалось, пока крылья сами лупили воздух.

Минут пять понаблюдав за тщетными попытками подняться в воздух (то одно крыло заваливается, то другое биться перестаёт, и я валюсь на землю), Дарион оборачивается к парням:

— Идите в зал, сейчас догоню.

Крылья бессильно опускаются. Зато не упаду, не потащит меня никуда.

— Всё плохо? — интересуюсь тихо.

— Нет. Многим пришлось пройти через обучение полётам, и у тебя получится. Идём.

С радостью втягиваю крылья. Дарион уводит меня внутрь здания, по скрытому коридору проходит мимо своего кабинета и открывает замаскированную дверь. Пропускает внутрь двоих гвардейцев, запаливших на ладонях огоньки. Шаги эхом звучат из зева уходящей вниз лестницы, блики пляшут на каменных стенах.

Что-то совсем страшно.

— Чисто! — наконец доносится из глубины.

Пушинка, протиснувшаяся между мной и Дарионом, склоняет голову набок.

— Идём. — Наставник первым отправляется в подземелье.

Страх противно колет нервы, сочится холодом вдоль спины. Ох, чувствую, ждёт меня что-нибудь столь же чудесное, как роль манекена для девяти будущих боевых магов.

Каменная лестница приводит к дверям. Одна створка приоткрыта гвардейцами, освещающими площадку волшебными огоньками.

Дарион прикладывает ладонь к стене, и тьма за дверями рассеивается, потеснённая сиянием узоров на стенах.

— Это тренировочный комплекс тех времён, когда здесь учились только драконы. — Дарион с двумя охранниками заходит внутрь.

Мы с Пушинкой — следом, а за нами и остальные гвардейцы.

Зал огромен, хотя сомневаюсь, что в нём удобно разместиться дракону. Скорее, тут тренировались летать в человеческом облике.

— Начнём с самого простого упражнения. — Дарион приседает на корточки и водит пальцами по вырезанным на полу узорам. Они отзываются тусклым свечением. Одна из плит сдвигается, выпуская шар размером с баскетбольный мяч, зависший в метре от отверстия. — Твоя задача — накрыть этот шар ладонью и, не отрывая её от поверхности, лететь следом. Я поставлю маленькую скорость. И помни: чем чаще и на более долгий срок отрываешь ладонь, тем сильнее наказание.

Он поднимается.

— Какое наказание? — убито интересуюсь я.

— Разное. Но чаще всего бьёт током. Так что старайся. — Дарион бодро хлопает меня по плечу. — Давай, иди, коснись его.

Шара я не просто касаюсь — обнимаю, в надежде, что он, как спасательный круг, поможет держаться «на плаву». Выпускаю крылья. Ощущать их частью себя почти жутко и синхронно махать трудно, но сдаваться мне просто нельзя.

* * *

Скажем так: гениальная идея оправдалась наполовину. Лететь шар не помогал, но так легче держать его в руках, чтобы не получать разряды тока, удары водой, струями вырывающейся из пола, или выпущенных из стен камушков.

Садисты эти драконы, как есть садисты!

Зато махать сразу двумя крыльями, поворачивать, тормозить, взлетать и приземляться я за два часа научилась. Умные садисты.

— Заканчивай, — бас Дариона прекращает мои мучения.

Несколько движений его пальцев по полу, и шар возвращается в нишу, а я… ну… оказываюсь на четвереньках. Какое-то привычное состояние для меня последнее время. Пушинка подбегает, тыкается мордочкой в ухо.

— Кушать тебе надо лучше, — Дарион милосердно поднимает меня за плечи и помогает выбраться из пыточного подземелья.

Гвардейцы следуют впереди и сзади — свидетели моих позорно неловких попыток летать, купаний и воплей. Надеюсь, они умеют держать язык за зубами, а то потом появится «весёлое» кукольное представление о том, как одна избранная летать училась.

* * *

Голова высоко поднята, плечи расправлены, походка — неспешно-царственная. Ну трудно быстро идти, когда каждая мышца ноет. Каждый кивок в ответ на приветствия — пытка, так что через десяток встречных я ограничиваюсь словесными ответами.

Дирижабли парят за стеной академии. Кажется, их стало больше.

Кошмарная усталость тела, как ни странно, помогает на менталистике: сознание с радостью выскакивает из бренной плоти и растекается по кабинету. Санаду, правда, опять не даёт перейти на следующий уровень, заставляя собираться на двадцать девятой минуте. А мне не терпится продолжить, очень хочется скорее получить щит.

— Даже не пытайся тренироваться одна, — предупреждает Санаду.

— Не буду, — искренне обещаю я.

Мы с Пушинкой оставляем погрузившийся в сумрак кабинет и сверлящего меня взглядом Санаду.